— Что требуется?
— Один брусок блистона. Взять его здесь трудно — согласен. Еще труднее — переправить в ОСГ. Усложняет все радиация. Поэтому и решили сделать это на Второй Планете. Проще взять и проще переправить...
— Куда?
— На контролируемый нами сектор Планеты. План твой, средства обеспечит Линнет, помощников найдешь сам: в Лоусоне недовольных полгорода.
— И Лайк исчезнет?
— Исчезнет Лайк, родится другой. Ты же не собираешься менять профессию?
— Пока она еще нужна, — вздохнул я, — а завтра, быть может, уже не понадобится.
— Вполне вероятно, но до завтра еще есть время. И человеку твоей профессии понадобятся не только ум и отвага, но и оружие. Разное оружие. Даже такое. Возьми.
Я протянул руку в темноту и ощутил на ладони что-то маленькое и гладкое, похожее на тюбик губной помады. А голос продолжил:
— Булавка Тейлора. Я воспользовался случаем, чтобы передать тебе ее лично — не хотел подпускать к тебе незнакомых связных. Держи тюбик при себе — он из прочного неразвивающегося стекла — и никогда не открывай, пока не понадобится. А теперь прощай. Свет включат тотчас же после моего ухода.
Минуту спустя я увидел булавку, вернее, только тюбик из черного, похожего на металл стекла. Но раскрывать его я не стал.
Ах, Жаклин, Жаклин!.. К сожалению, я не умею писать надгробные эпитафии.
Неприветливым, настороженным и холодным показался мне Лоусон. Теплота дружбы Джина Факетти как-то скрашивала мое пребывание в этой дыре с искусственной атмосферой и климатом. Теперь же меня ожидало одиночество в тягостно чужом и неприязненном мире, равнодушие окружающих, их незаинтересованность и душевная глухота. Кто мог помочь мне найти выход из лежавшего передо мной лабиринта? Уоррен? Возможно, и он, негативно, конечно. В какой-то степени он мог стать пружиной придуманного мной механизма. Встретил он меня внимательно, даже радушно, живо интересовался подробностями гибели Джина Факетти, даже упрекнул меня в том, что я недостаточно энергично удерживал Джина от бессмысленного предсмертного шага, и вдруг в заключение разговора спросил:
— Вы, наверное, знали его подругу Жаклин Тибо?
— Конечно, — оказал я, — только впервые узнаю о том, что она была его подругой.
— Они скрывали это, чтоб не раздражать старшего Факетти. Старик не особенно одобрял эту близость.
И правильно, что не одобрял. Только никакой близости не было, Уоррен почему-то соврал.
— Вы встречали ее перед вылетом? — опросил он.
— Нет. — Тут я мог не бояться соврать: она ни с кем не встречалась и никому не звонила — это проверили. Видимо, хотела сделать сюрприз своему шефу. — А почему вас это интересует?
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.