Стакан аммиака

— Не все, дорогой мой, не все. Монтажники занялись странным делом: наполнили огромный бак водой и изо всех сил бросали туда кольца. Сначала все были серьезны — все-таки эксперимент, но вскоре «разошлись» — брызги, шум, смех, как в детском саду. А бригадир тем временем советовался с технологами. Они посмотрели его расчеты, проверили — и разрешили. Все было просто: колонны наполнили водой, краны поднимали уже огромные контейнеры и ссыпали кольца в воду. Начальник управления стоял рядом, посматривал на часы, засекая время каждой операции, как будто шло соревнование. Еще бы: монтажники исправляли технологию! Управились быстрее, чем обещал Волощенко. К концу смены откачали оставшуюся воду, продули колонну горячим воздухом.

— Вот и все,— сказал бригадир.

— Как же ты додумался!— спросил Кудренко.

— Это не я, ребята мои в камешки играли.

Еще раньше бригада Волощенко предложила ввести крупноблочный монтаж качалок абсорбционных колонн. Каждая из этих качалок состоит из четырех частей, и варить их нужно наверху, внутри колонны, постепенно наращивая часть за частью. Неудобно, непроизводительно да и опасно. А по-другому вроде нельзя — допуски там на миллиметры идут. И все-таки они пробовали. Изготовили одну на земле и опустили целиком. Получилось. Ну, а дальни» последовало примерно то же — просьбы, отказы, расчеты, доказательства и, наконец, «добро». На ^ установив этих качалок по плану положено было три месяца, они сделали все за две недели. И всей бригадой получили авторское свидетельство.

Не следует только думать, что на строительстве Черкасского химкомбината существует проблема: консерваторы — новаторы. Нет, все здесь обстоит иначе. Опыта строительства таких предприятий у нас еще нет, монтажники впервые объединяют в металле идеи технологов, конструкторов, машиностроителей. И волей-неволей им приходится быть в какой-то степени испытателями. Поэтому Волощенко и заставил бригаду изучать те химические процессы, которые будут протекать на заводах, построенных ими, и недаром по приглашению бригадира химики и технологи ведут занятия с монтажниками.

— Нельзя нам сейчас быть просто исполнителями: «Эту трубу поставь сюда, а вон ту гайку заверни здесь»,— говорил мне Анатолий Чувашов.— Да и неинтересно будет, если не узнаешь, для чего они, эти гайки и трубы.

Штаб комсомольской стройки — обычный вагончик, тесный от книжных шкафов, каких-то инструментов, вороха рабочей одежды и беспорядочно сдвинутых стульев. Только что закончилось, как всегда, шумное заседание штаба, и его начальник Леонид Казарин прикрепляет маленький красный флажок на доске показателей радом с фамилией Заболотного. Завтра такой же флаг, только побольше, поднимется над объектом, который ведет бригада бетонщиков.

— И все же я с решением штаба не согласен.— Заболотный останавливается за спиной Казарина.— Показатели у бригад одинаковые только потому, что те же монтажники нам помогли. Это учесть надо.

— Дело не только в показателях. У них же аморальный человек в бригаде завелся, склочник.

Между всеми бригадами, участками и управлениями стройки постоянно идет азартное соревнование. Монтажники соревнуются с бетонщиками. Две самые знаменитые бригады. И, как я заметил, обе ревниво относятся к славе, страшно дорожат своей знаменитостью, и каждая втайне считает себя сильнее и лучше. Тем более удивителен этот документ — решение бригадного собрания бетонщиков о «несправедливом присуждении им первого места». Заболотный показал его Волощенко. Юрий читал вслух и следил за реакцией своих друзей. Монтажники не обрадовались, молчали. И тогда он возвратил этот необыкновенный листок бумаги и твердо сказал: «Решение штаба считаем правильным. Показатели не самое главное».

— Точно,— прогудел Литвиненко.— Но мы еще свое возьмем.

Чувашов исподтишка показал кулак Ивану Ефимовичу и начал медленно опускать флаг.

Бригада Волощенко сложилась шесть лет назад, сложилась, в общем-то, случайно. Группу монтажников посылали в командировку. Взяли из каждой бригады по два-три человека — и поезжайте. Уже там, в командировке, ребята выбрали бригадиром Юрия Волощенко.

— Так для дела было лучше,— поясняет Василий Клочков.— Юра и организатор хороший и за работу болеет.

— На стройке каждый на виду, как под рентгеном,— добавляет Петр Устименко.— Ни хорошего, ни плохого не спрячешь. Вот мы бригадира своего и разглядели.

Те, с кого начиналась бригада — Вася Клочков, Петр Устименко, Михаил Литвиненко, Женя Хабло,— и сейчас составляют ее костяк, они определяют ее характер, открытый, прямой и требовательный.

Ребята, ушедшие в армию, сюда же и возвращаются. Когда Володя Шкарбуто, отслужив, приехал на стройку, в бригаде Волощенко был «полный комплект». Шкарбуто посылали на другой участок — не согласился. Тогда бригадир упросил администрацию увеличить ему план и добавить одну «штатную единицу» — Володю.

Из бригады уходят редко. Пополняется же она в основном за счет выпускников смелянского ГПТУ-11. В прошлом году пришли оттуда Виктор Тюкало и Иван Ворона.

Ворону в бригаде иронически называют Иваном Ефимовичем. Очень уж не любит Ворона работать, прогул у него за прогулом, а выйдет — полсмены на перекуры уходит.