Угол белой стены

– С каким именно?

– Это я еще не установил. Но установлю. Будьте уверены.

– Какие же у вас основания полагать, что она связана с таким преступлением?

– Видите ли, в мои руки попало ее письмо. Там она прямо говорит об этом. Сейчас я вам его покажу.

– Не надо. Я его читал.

– Читали?..

– Да. Это письмо попало к вам после ее ареста, кажется?

– На следующий день. И она там, если помните, надолго прощается со своим драгоценным.

– Значит, вы ее арестовали только за продажу кофточек? Более веских оснований у вас тогда не было? Но кофточки, по вашим словам, были только поводом. Что же было причиной ареста?

Сергей сознательно обострял разговор. Арест Сокольской был произведен явно неосновательно. Надо было заставить этого самоуверенного человека не только признать свою ошибку, но и справедливость наказания, которое за этим последует.

– Ну, сначала ее арестовали за спекуляцию, конечно, – сердито ответил молодой следователь.

– Почему же спекуляция? Ведь она продавала свои собственные кофточки. Сколько их у нее было?

– Две...

– Новые, только что купленные?

– Не совсем новые...

– Это вы называете спекуляцией?

– Но у нее не было разрешения. И она себя хамски вела.

– Допустим. Что же, кроме ареста, вы не знаете других мер воздействия? Ведь у нее есть прописка, она работает и раньше никогда не привлекалась к ответственности.

– Но вы же видите, какие у нее связи! И она тоже понимает, что ее арестовали не за кофточки.

– Не понимает, а подозревает, опасается. И, может быть, опасается напрасно. Ведь вы же пока ничего не знаете. И что значит «тоже»? Вы-то ее арестовали именно за кофточки.