Года полтора назад, в декабре или в самом начале января, когда в Заполярье только с утра чуть-чуть утро, а потом весь день ночь, они выполняли спецрейс Воркута — Норильск. У них был груз — шестьдесят ящиков скального аммонита, они спешили, но в самый последний момент, когда нужно было выруливать на взлет, им дали пассажира, парня лет двадцати.

Было у него два чемодана, туристский рюкзак и кожаный футляр, похожий на обрезок трубы. Парня посадили в штурманское кресло, включили ему свет. Минут десять делали вид, что не обращают на него внимания. Потом разговорились, и Стекловидов, старый северный ас Стекловидов, услыхал такое, что даже растерялся.

Пассажир начал рассказывать, как будут строить будущие северные города.

Слава богу, Стекловидов знает эти края! Десять лет отлетал в УПА (УПА — Управление полярной авиации), был на ледовой разведке в Карском и у братишек Лаптевых, может кое-что вспомнить, поделиться прошлым, рассказать о будущем. Но юный пассажир, которого они посадили в штурманское кресло, на полном серьезе начал объяснять такое, что второй пилот Гена Мамочкин заплакал со смеху.

— Значит, вы рекомендуете выращивать в здешних местах пальмы, да? — спрашивал Мамочкин. Почему-то больше всего второго пилота занимали пальмы. — Какие пальмы? Финиковые или, может, фисташковые? Ха-ха-ха...

— Нет, зачем же? — удивлялся пассажир. — Пальм не будет. Мы решили создать климат средней полосы.

Дальше вышло так, что Норильск закрылся. Дудинка отказалась их принять, они просидели в случайном месте ровно трое суток, и все это время воспитанник Московского архитектурного рассказывал им про северные города. Как будут строить Талнах, Снежногорск и другие спутники Норильска...

Он выхватывал из кармана черный цанговый карандаш и чертил на чем придется планы будущих городов. Каждый город — дом. На улицах летний климат средней полосы, в центре города бассейн, зимний сад, в бассейне золотые рыбки. На первом этаже магазины, кафе, а там, выше, квартиры балконами в сад.

Если человек очень хочет, чтоб ему поверили, — поверь. Не можешь — сделай вид, что поверил. Надо верить людям: в авиации такой закон. Архитектор Саша — так звали пассажира — говорил о городе будущего Заполярья, о городе-комплексе. Стекло, алюминий, во дворе зеленая трава. Попробуй в полярную ночь с метелью и морозом в сорок градусов принять всерьез милого мальчика-архитектора и все его фантастические проекты! Попробуй поверь!

Стекловидов поверил. Трое суток Саша рассказывал ему о современной архитектуре. О Корбюзье, об Андрее Константиновиче Бурове, о Сааринене...

Они понравились друг другу, в Норильске расстались друзьями, собирались встретиться в городе, вечером посидеть, поговорить. Но не удалось. В тот же день Стекловидов вернулся домой в Воркуту, там снова пошли грузы, но, удивительное дело, все чаще и чаще стало попадаться ему имя города — Снежногорск.

О Снежногорске рассказывал геолог с Урала. Потом ребята из Красноярского управления говорили, что будто строят уже на Хантайке город из стекла и алюминия, с зимним садом, с бассейном, с золотыми рыбками. Но никаких конкретных данных у Стекловидова пока нет. Сам он не был ни в Снежногорске, ни в Талнахе.

— Вы не знаете, что в Москве насчет этого говорят? — спросил Стекловидов.

Я не знал и признался, что впервые услыхал о фантастическом Снежногорске от него. Стекловидов усмехнулся. Не то чтобы снисходительно, а так, с сожалением: дескать, летит человек на Север, а о самом интересном разузнать не догадался.

Отправляясь на Север, я совсем не знал, что строится такой удивительный город. Я добирался в поселок строителей Хантайской ГЭС. Это на реке Хантайке. Правый приток Енисея.

О городе-комплексе я не слыхал. Больше того, рассказ Стекловидова не принял всерьез, может, потому, что всегда ко всякой фантастике относился скептически.

В тот же день я добрался до Снежногорска. Был морозный день, минус тридцать, и ветер. Я не увидел города из стекла и алюминия. Не было зимнего сада с бассейном. Не было золотых рыбок. На берегах Хантайки очень буднично светились разноцветные окна самых обыкновенных двухэтажных деревянных домов. Помню снег на шиферных крышах, на окнах наличники, над домами сразу из всех труб поднимались дымы — хозяйки топили печи.

Сегодняшний Снежногорск — просто поселок. Поселок очень обыкновенный.

По улице, лязгая гусеницами, громыхал огромный зеленый тягач, по уши нагруженный фанерными ящиками. На военных парадах в Москве такие тягачи таскают главный калибр, а в снежногорском бездорожье это почти единственный наземный транспорт. Демобилизованные тягачи развозят консервы, стройматериалы, почту.

Начальник строительства Виктор Иванович Борисов — гидротехник со стажем. Строил Куйбышевскую ГЭС, потом тепловую станцию в Татарии, но хантайскую стройку считает уникальной.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.