— Не клеится что-то...

— А ну покажи резец — Да разве это заточка? Пойдем заточим по-новому. Как-то раз Пуков сказал:

— Молодец. Тебе осталось уже чуть-чуть...

— Что чуть-чуть?

— Давать по сто процентов будешь. Идет дело! Чертков тяжело вздохнул.

— Чудак, используй резерв.

— Какой?

— Самый надежный — время. Минуту, секунду. Тогда все будет в норме.

...И вот мы стоим в двадцати шагах от Черткова, невысокого паренька в защитных очках. Он остановил станок, слушает пожилого рабочего — того самого, которого «инструктировал» четверть часа назад сменный мастер.

— Опять у Черткова не клеится?

— Да нет. Просто деталь попалась сложная,— отвечает Владимир.— Теперь мы спокойны. Теперь все в порядке.

— Это Чертков. Но у вас их шестеро, молодых?

— Точно. Но отстающих нет. Теперь нет.

Мы идем на учебный участок.

— Такого пока еще нет нигде,— говорили мне на заводе с гордостью.

Минуем громадный второй механосборочный цех, лабиринт проходов и переходов и оказываемся на залитом солнцем участке. Свет вливается через широкие, какие-то очень радостные окна.

Здесь работают сорок парней и девчат. Они никогда не носили формы ремесленных или технических училищ. Они пришли на завод, не имея или почти не имея никакого представления о труде станочника. Они работают и учатся. Четыре часа у станка, два — в классной комнате. Через пять месяцев каждый получает разряд и уходит в обычный цех на обычный участок.

Вместе с мастером Евгением Морозовым — на участке свои мастера, в основном комсомольцы — подходим к станку, за которым работают двое: парень и девушка.

— В четыре руки,— улыбается Морозов.— Случай довольно редкий: станок не рояль. Но у нас и такое бывает: шеф и подшефный.

— Кто же шеф?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.