Гианэя

– Допустим, – сказала она, нимало не смущаясь. – Но вам этого знать не нужно.

Муратова взорвало.

– После того, что вы нам уже сообщили, – сказал он резко, – вы обязаны сказать все!

– Вы меня упрекаете?

Муратов понял, что надо изменить тон. Огонек в глазах Гианэи был опасен.

– Я ни в чем вас не упрекаю, Гианэя, – сказал он. – Наоборот, я восхищаюсь вашим благородным поступком. Вы оказали нам огромную услугу. Но будьте же последовательны. Нас очень тревожит неизвестность.

– Конечно, она должна вас тревожить. Но если бы я и сказала, вы этого не поймете. – Гианэя в третий раз повторила эту фразу.

Муратов силой воли заставил себя не реагировать.

– Попробуйте, – сказал он только. – Может быть, мы способны вас понять.

Она взялась руками за край бассейна и легко поднялась из воды. Ее движения всегда были легки, а здесь, на Луне, в особенности. И непринужденно села рядом с ним. Электрический свет бликами играл на ее влажном зеленоватом теле.

– Для этого вам надо знать, что послужило причиной возникновения нашего плана.

Муратов не смотрел на нее. Ее близкое соседство в таком «откровенном виде» было ему неприятно. Он был воспитан несколько иначе, чем Гианэя.

– Так расскажите это, – сказал он.

– Я расскажу.

– Когда?

– Когда-нибудь потом. Здесь не место для столь длинного разговора.

– Но пока вы будете собираться, – снова не выдержал Муратов, – может произойти непоправимое.

– Возможно. Но теперь уже ничего нельзя исправить или изменить. Не говорите со мной резко, я этого не люблю. Наш план уже осуществляется. Так случилось по вашей вине. Я вас предупреждала.

Был момент, еще на Земле, когда Муратов подумал, что слова Гианэи «спасаю вас» вызваны не опасением за судьбу людей, а инстинктом самосохранения. Ведь, живя на Земле, Гианэя разделяла любую участь человечества Земли. Но сейчас он понял, что она была тогда искренна. Ее собственная участь ей безразлична. Если бы это было не так, Гианэя сказала бы все немедленно.

– То, что сделал Риагэя, оказалось напрасным, – задумчиво произнесла Гианэя, очевидно, думая вслух. – Но так н должно было случиться...