Действительно каторга: учиться фехтовать, петь, танцевать, да еще, изверги, в караул ставят. А ведь еще по "люблю Петербург, этот город мистический, пропитанный туманной неясностью, невыносимый, болотистый, проверяющий тебя на прочность, на пригодность для взаимного доверия"., "люблю Петербург, этот город мистический, пропитанный туманной неясностью, невыносимый, болотистый, проверяющий тебя на прочность, на пригодность для взаимного доверия".дороге в Петербург Достоевский мысленно сочинял… нет, не «Идиота» и не «Братьев Карамазовых», а «роман из венецианской жизни». И вдруг оказалось, что на это времени не хватает…

Но и на каторге, то есть в училище вокруг Достоевского образуется литературный кружок. Сохранились воспоминания современников о том, как на одном из вечеров он читал отрывки из двух своих драматических произведений -  «Марии Стюарт» и «Бориса Годунова», а брату сообщал о работе над драмой «Жид Янкель». Рукописи драм не сохранились, но уже из их названий вырисовываются литературные увлечения начинающего писателя: Шиллер, Пушкин, Гоголь.

О хлебе насущном думать не приходилось: после смерти отца родственники матери писателя взяли на себя попечение о младших братьях и сестрах Достоевского, а Фёдор и Михаил получили небольшое наследство. По окончании училища в конце 1843 года Достоевский был зачислен полевым инженером-подпоручиком в Петербургскую инженерную команду. Каторга закончилась, но…

Но, как выяснилось, началась другая: работа, на которую нужно было являться ежедневно и заниматься конкретным делом. Так что уже в начале лета 1844 года, решив всецело посвятить себя литературе, Достоевский подал в отставку и уволился в чине поручика.

В январе 1844 года он  закончил перевод повести «Евгения Гранде» Бальзака, которым тогда особенно увлекался. Перевод стал первой опубликованной литературной работой Достоевского, а  второй был уже собственный роман «Бедные люди», над которым он долго и кропотливо работал и который имел исключительный успех.

Достоевский создал реалистическую картину жизни «забитых» обитателей «петербургских углов», галерею социальных типов, от уличного нищего до «его превосходительства». Ничего подобного до того времени не писалось: литература недаром считалась изящным искусством, хотя критики усмотрели в романе прямую связь со «Станционным смотрителем» Пушкина и «Шинелью» Гоголя, из которой, похоже, действительно вышли все русские писатели.

Он прочитал роман «Бедные люди» своему другу - литератору Григоровичу, который, в свою очередь,  показал его Н.А.Некрасову, а тот, со словами «Новый Гоголь явился!», отнёс книгу В.Г.Белинскому.

Восхищённый Виссарион Григорьевич позвал к себе автора и сказал:

«Да вы понимаете ли сами-то, ...что вы такое написали! Не может быть, чтобы вы, в ваши двадцать лет, уже это понимали... Вам правда открыта и возвещена как художнику, досталась как дар, цените же ваш дар и оставайтесь верным и будете великим писателем!»

Впоследствии Фёдор Михайлович вспоминал: «Это была самая восхитительная минута во всей моей жизни».

После «Бедных людей» писатель создал целый цикл произведений, показывающих жизнь различных слоёв общества: повести «Двойник», «Хозяйка», «Роман в девяти письмах», «Господин Прохарчин», «Ползунков», но все они не имели такого успеха у читающей публики и критики, как первый роман. В это же время он приступил к работе над романом  «Неточка Незванова».

Как-то весной к нему на Невском проспекте подошёл какой-то незнакомец в чёрном плаще и спросил:

- Какая идея вашей будущей повести, позвольте спросить?

Незнакомец этот оказался бывшим служащим министерства иностранных дел М.В.Буташевичем-Петрашевским, который был известен в Петербурге своими  «пятницами». Убежденный последователь французского социалиста-утописта Шарля Фурье, Петрашевский пытался пропагандировать его идеи в России. Разрабатывал программы освобождения крестьян с землей, размышлял об образовании, организации республиканского государства, юридических новшествах. Принял деятельное участие в подготовке «Карманного словаря иностранных слов» Н. Кириллова.

Свою деятельность он считал абсолютно легальной. В его кружок входили студенты, преподаватели, офицеры, литераторы, чиновники, художники. Начиная с весны 1847 года,  постоянным членом кружка «петрашевцев» стал и Достоевский, даже не предполагавший, что такое приятное знакомство и времяпрепровождение повлечет за собой катастрофические последствия.

Первоначально на этих собраниях обсуждались политические, социально-экономические, литературные и другие проблемы, затем незаметно перешли и к обсуждению возможности насильственного свержения власти. Подумывали о создании собственной, неподвластной цензуре типографии, где печатались бы прокламации. А вот это уже попахивало крамолой, о чем участники кружка, похоже, не задумывались.

Федор Михайлович был сторонником отмены крепостного права и отмены цензуры над литературой, но, в отличие от остальных «петрашевцев», слыл ярым противником насильственного свержения существующей власти.

Рано утром, в 4 часа 23 апреля 1849 года, к Фёдору Михайловичу Достоевскому, по личному приказу тогдашнего царя Николая I пришли жандармы, арестовали его и заключили в Петропавловскую крепость. Вместе с ним было арестовано ещё несколько десятков «петрашевцев».

Формально Достоевского арестовали за то, что на одной из «пятниц» писатель читал знаменитое письмо Белинского к Гоголю с резкой критикой «Выбранных мест из переписки с друзьями». Это и стало одним из главных пунктов обвинения, поскольку о планах создания тайной типографии следствие не узнало.

Восемь месяцев он провел в Алексеевском равелине Петропавловской крепости под следствием, во время которого был признан «одним из важнейших» (!) среди «петрашевцев», виновным в «умысле на ниспровержение существующих отечественных законов и государственного порядка».

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.