Поэт, писательница, переводчица, душа и хранительница знаменитой семьи - Наталья Петровна Кончаловская

 Опубликовано в № 11, 2013

О Наталье Петровне Кончаловской вспоминают всегда… когда речь заходит о семье Михалковых. Верная и заботливая жена знаменитого поэта, умная и строгая мать двух талантливых кинорежиссеров, прекрасная хозяйка, духовная опора семьи.Все это соответствует действительности, но это – лишь небольшая часть того, что можно сказать о ней – поэте, писательнице, переводчице, члене Союза писателей. Сибирская энергетика и европейская утонченность, дерзкое свободолюбие и пронесенная через все советские годы глубокая религиозность, творческая многогранность и умение вести и сохранять огромный дом – все это неразрывно переплелось в Наталье Кончаловской, которой в январе этого года исполнилось бы 110 лет.

Одна из самых колоритных женщин прошлого века, она всегда каким-то непостижимым образом оказывалась в глубокой тени своего изначально знаменитого мужа, а затем – не менее известных детей.  В последнее время много пишут о дворянском происхождении Михалковых, но и Наталья Петровна была благородного происхождения. Более того, ее дед, Петр Кончаловский, еще до отмены крепостного права дал вольную своим крестьянам.

Семью, правда, он этим разорил, а сам за чрезмерное вольнодумство был сослан в Холмогоры, где, кстати, сделал первый русский перевод «Робинзона Крузо» Даниэля Дефо. Он стал издателем, и однажды, издавая Лермонтова, буквально спас от голодной смерти тогда еще мало кому известного художника Врубеля, заказав ему иллюстрации к «Демону».

Отец Натальи Петровны был художником, основателем знаменитого объединения художников «Бубновый валет». В 30-х годах ему предложили написать портрет Сталина, но Кончаловский нашел способ увернуться - мол, я реалист, по фотографиям портретов не пишу, пусть позирует. Естественно, позировать вождь не пожелал, правда, фамилию художника запомнил: когда Кончаловский написал портрет уже опального Мейерхольда, его не расстреляли, не посадили, «всего лишь» запретили устраивать персональные выставки.

Живя до революции в Париже вместе со своим тестем - великим русским художником Василием Суриковым, Петр Кончаловский с успехом и выставлялся, и продавался, и вполне мог бы не возвращаться в Россию. Но там оставалась его семья, бросить которую на произвол судьбы он не мог. Оставались и его друзья: в  доме, где выросла Наталья Кончаловская, частыми гостями были яркие представители отечественной художественной элиты: композитор С. Прокофьев, пианист В. Софроницкий, писатели А. Толстой, Вс. Иванов, Илья Эренбург, скульптор С. Коненков, художник Грабарь, кинематографисты Эйзенштейн, Росс, артисты Иван Москвин, Борис Ливанов и многие другие выдающиеся современники.

Детство Натальи Кончаловской прошло в путешествиях, где она знакомилась с великими произведениями искусства, училась иностранным языкам. Наталья Петровна прекрасно владела французским, английским, испанским, итальянским.

Во время революции 1917 года семья Кончаловских жила в мастерской Петра Петровича на Садовом кольце у Триумфальной площади, в том же подъезде, где жил Булгаков. Здесь бывали Хлебников, Бурлюк. Сюда приходил и Маяковский в своей желтой блузе, с морковкой, торчавшей вместо платка из кармана. Было много трудностей — голод, холод, отсутствие света, отопления, выдача продуктов по карточкам. Однако, как вспоминает Наталья Петровна, несмотря на сложные бытовые условия, театры и концертные залы были переполнены, страна жила в радостном творческом подъеме.

С самого раннего детства она дышала воздухом искусства, впитывала в себя то, что называется Русской Культурой. Сама Наталья дружила с Федором и Ириной Шаляпиными, детьми великого певца, а по соседству с Кончаловскими жил молодой Рихтер, который однажды играл так вдохновенно, что сломал педаль рояля. Петр Петрович разворчался - мол, у вас, молодой человек, нет чувства меры, а в искусстве это главное.

Даже гимназия Потоцкой, где училась Наталья Кончаловская, находилась в том же доме, где была квартира Рахманинова. Ученицы, сидя на  лестнице, часами слушали, как он играет.

Юность была наполнена музыкой, живописью, беседами о литературе, легким флиртом и более серьезными романами. Влюблялись в Кончаловскую часто. Один из ее поклонников, поэт Павел Васильев, написал (и опубликовал!) более чем откровенное посвящение Наталье Кончаловской:

   «Я люблю телесный твой избыток,

   От бровей широких и сердитых.

   До ступни, до ноготков люблю,

   За ночь обескрылевшие плечи,

   Взор, и рассудительные речи,

   И походку важную твою».

Васильев получил от Кончаловской публичный нагоняй, спьяну дал ей пощечину, был в буквальном смысле побит камнями всеми присутствовавшими мужчинами и потом всю ночь до утра стоял около ее дверей на коленях, моля о прощении.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.