– Я же человек, – ответил Дамба глухим голосом.

– Играете вы в жизнь. Беззаботные люди. Вот сейчас отвезу ее, но еще раз бегать между вами не буду. В жены взял, а думать о ней не научился, – добавил он наставительным тоном.

– А ты что, знаешь женскую душу? Гонгор ответил:

– Бывает, и мы с Халтар ссоримся. Поругаешь жену, а потом возьмешь и приласкаешь ее – хорошо. Если у топора плохо приделана рукоятка, это никуда не годится. Вышел бы, пожелал ей доброго пути, ты ведь мужчина, – обратился он к Дамбе, – краснеть-то за тебя мне придется. Жди, на обратном пути заеду. Они вышли из юрты. Дэнсмаа ждала у трактора в красной, как огонь, косынке. Она подошла к Дамбе, не знавшему, что делать, что сказать.

– Я привязала около юрты нашу жеребую черную кобылицу, посматривай, – только и сказала она и направилась к трактору.

Трактор скоро исчез из виду, и лишь столб пыли долго висел в воздухе. А Дамба ускакал на бригадный праздник.

Дэнсмаа грустно сидела, глядя на вьющуюся меж гор дорогу, и время от времени тяжело вздыхала. Гонгор, у которого мурашки по спине бегали от этих вздохов, не находил, что сказать. Он старательно крутил баранку, но от молчания дорога не становилась короче, и он начал:

– Да, невеселый он человек, Дамба.

Она недовольно посмотрела в его сторону, нарисовала на пыльном стекле трактора фигуру ребенка с распахнутыми руками и ответила:

– Нет, он хороший.

Гонгор, вздохнув, подумал: «Странные они люди, женщины. Он ее из дома выгнал, а она его жалеет». Гонгор посмотрел на ребенка и усмехнулся про себя: «Она даже не знает, какими бывают дети».

Дэнсмаа заговорила, глядя на синеющие вдали горы:

– Мы могли бы жить хорошо, если бы у нас был ребенок.

Гонгор остановил машину, выбрался из нее и, вытерев стекло, сказал:

– И без детей можно жить счастливо.

Под колеса спешили холмы и холмики, Дэнсмаа со слезами в голосе говорила, что она поедет в Дархан или в Эрдэнэт. Там среди парней и девушек ей легче будет перенести свое горе.

К юрте родителей Дэнсмаа они подъехали уже в сумерках. Отца не было. Мать сновала из стороны в сторону, косилась на тракториста.

– Даже попросив топор, человек потом его сам принесет. А этот взял нашу дочь, а вернуть ее не смог. Разве так можно?

Но вскоре она замолчала, горе дочери мучило старую женщину, и боль отражалась на ее морщинистом, словно каждый год оставил свою борозду, лице, и слезы наполнили глаза.

Провожая Гонгора, Дэнсмаа сказала:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.