Лица входивших и выходивших партизан были торжественны. Никогда я еще не видел такого яркого, полного сознания «мы». Вряд - ли в ту ночь кто - нибудь из нас различал свое «я», это «мы» стало счастливо замещать блаженно утерянное «я».

К утру мы получили благоприятные сведения: весь оперативный наш приказ, данный в эту ночь, выполнен. Результат его:47 арестованных и столько же вооруженных за их счет наших, даже больше, потому что у некоторых гетманчиков оказалось по две пары оружия.

Можно было считать, что у нас сто вооруженных человек, не считая тех двух сотен, что пришли к рассвету на сборный пункт в жажде получить оружие и в крайнем случае готовые драться кулаками и зубами.

Мы вздремнули опять на 20 минут, как и в прошлую ночь. Эти 20 минут стоили обыкновенных обывательских 10 часов сна и давали силы опять на сутки. В 9 часов утра, под крики одобрений заполненной народом площади, Комитет пронес свое красное знамя в волость и объявил открытое заседание в кругу партизанской рады.

После моего доклада о Чернигове, сквозь толпу протолкался только что приехавший со станции Шобик, привезший сведения о петлюровцах: он был в штабе Палия в Конотопе.

Палий мобилизовал два уезда: Конотопский и Борзенский, у него образовалось 4 полка по 500 - 600 человек. Обмундировывает и формирует резервы на Киевскую операцию. Ударники - полтавцы. В Сосновке сидит его комендант.

Воззвания Петлюры были прочитаны под иронические возгласы, сразу уловившей тон Комитета 300 - головой толпы партизан.

Вскоре подоспели наши разведчики с извещением, что в городе (Городня), куда прибыло 200 гетманчуков - кавалеристов, ждут прибытия еще 2.000 пограничников из Гомеля. Готовятся к наступлению на нас: немцы обещали им свою помощь.

Моментально были выдвинуты два, только что вернувшихся из долгого немецкого плена и знающих сносно немецкий язык, партизана (Захарий Ковбоса и Иван Левкович) для ведения дипломатических переговоров с немцами по соблюдению взаимного нейтралитета: дескать, уезжайте, мы вам поможем уехать, но не мешайте нам в своей стране бороться за свои права.

Делегаты отправились. Затем, собрание постановило: немедленно формировать боевой батальон и конную сотню и выбрать к ним командный состав; штабу разработать план обороны, поставить широкую разведку.

Двум дипломатам ехать немедленно к Палию и окрутить атамана в свою сторону, для общей пока борьбы с гетманчуками.

Объявить себя Краевым Комитетом повстанческого движения на севере Украины и послать о том извещение Гомелю.

Двум ехать в Носовичи в сторону границы и передать носовичанам приказ Краевого Комитета о развитии боевой операции по задержанию и разоружению двигающихся в панике пограничников.

Ехать к Палию приказали и Дорофееву.

Через два часа мы были на станции и садились в поезд на Сновск.

Был ли у нас план? Нет. Мы верили лишь собственной изворотливости: море научит плавать. Нас бросили и мы плыли.

О, мы оказались дипломатами лучшего образца.

В Сновске коменданта атамана Палия не оказалось. Что было нам делать? Поезда ходили только от случая к случаю.

В железнодорожном депо должны быть наши товарищи. Один из них две недели тому назад бежал вместе с Костей Д. из Бялы. Пошли в депо. Рабочих не было: два уехали в дальнюю командировку, третий - лежал в тифу.

Неожиданно вспоминаю: здесь живет доктор - украинец, объявивший себя некогда анархистом, - Полторацкий. Он знает моего брата" и нашу семью.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.