Документы? Пожалуйста, герр лейтенант! Мы с вами, так сказать, одной веры. Моран был на русском фронте. Моран - уполномоченный Дарнана. Вернейший друг Германии, восторженный поклонник фюрера.
- В комендатуру? Но позвольте!... Тут недоразумение!
Рэймон вторит: недоразумение. Лейтенант проверяет документы Рэймона. В порядке, Рэймон может идти. А Моран будет отведён в комендатуру. И без разговоров!
Увели!
Ну и ловкач этот Андрэ! Форма сидела на нём, как вылитая. И какой апломб! Какой роскошный немецкий акцент! С такими способностями можно идти на сцену.
А вот трём другим надо будет сказать, чтобы в следующий раз они держались не так безучастно. Это переиграно. Немцы тупы, но не настолько. Но Андрэ! Какой молодец! Ведь Моран ни на секунду не усомнился! Теперь Рэймон совершенно спокоен: в случае чего Андрэ, конечно, заменит его. Прибежал утром, чтобы пожать Рэймону руку... Как эти стихи?
«Шёл снег. Завоеванье побеждало
Завоевателей...»
Снег всё идёт. Побежите и из Франции, как Моран из России! Стоило ему стараться, чтобы найти свой конец здесь! Русские товарищи, солдаты Красной Армии! Примите рапорт молодых французских патриотов: что касается некоего Морана, мы закрыли счёт, который вы могли бы предъявить ему.
- Герр Брешке! Герр Брешке! Звоните сейчас же в вашу комендатуру! Патруль задержал Морана! Надо объяснить им!..
То есть как никого не приводили? То есть как патрули не высылались? Это говорят в комендатуре? А кто же нас задержал?
Это уже выясняется. Пусть Рэймон не волнуется, его ни в чём не подозревают. Пусть идёт в цех.
Этот мальчишка Жан позволяет себе слишком много. «Ты доволен, Рэймон?» Что ты знаешь, молокосос? Опять прыскаешь? Патриот должен быть нем, как рыба, и невозмутим, как памятник. У тебя есть записка? Давай скорей! Осторожнее, заметят!
«Масло в банке». Надо признать, что Андрэ - совершенство. Рэймон не сомневался, что масло уже в банке, но сообщить ему об этом так скоро... толково, очень толково!
Что, Жан, хочется узнать, что в записке? На, читай! Много понял?
- Масло - это новый шпик, а банка - земля.
Скажи, пожалуйста, какой догадливый! Ну, вот что, Жан. Речь идёт об очень серьёзной вещи. Во - первых, нужно, чтобы моторы были готовы к вечеру. А когда они будут готовы... Ты уверен, что наши пакетики целы? Два раза в день проверяешь? Это, пожалуй, слишком часто, как бы не обратили внимания. Но пакетики лежат в сарае, куда выносится сор, а сор выносит Жан, и с пустыми руками он в сарай никогда не ходит. Так вот к вечеру, когда рабочие начнут уходить, надо будет принести эти пакетики сюда. Жан тоже уйдёт, а Рэймон... Рэймон останется: понимаешь, мальчик, человек - это только маленькая частичка Франции, а Франция - это миллионы людей и сотни лет и тысячи поколений. И чтобы Франции было чем дышать, чтобы немцы не отравляли её воздуха, чтобы ты, Жан, не забыл, что такое свобода и, может быть, получил когда - нибудь представление о том, как выглядит счастье, нужно, чтобы каждый из нас не боялся рискнуть. Вот и всё. А в случае чего Жан получит указания от очень симпатичного студента. С ним Жану будет весело работать. Он знает много стихов. Только, Жан, не забудь убраться ко всем чертям, как только принесёшь сюда пакетики...
- Всё в порядке, герр Брешке. С утра, скажу вам правду, работа подвигалась медленно, но сейчас рабочие разошлись. Я позволил себе обещать им от вашего имени, что сегодня они уйдут домой пораньше, если моторы будут готовы.
Меня вызывают в контору? Досадно! Осталось каких - нибудь полчаса. Я не хотел оставлять моторы, пока все не уйдут. О, не за что меня благодарить! Представитель самого коменданта? В таком случае бегу!
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.