— Я не уверена, что соглашусь на это, — раздраженно произнесла миссис Хоскинс.
— Мы ведь уже обсудили этот вопрос, дорогая, — сказал Хоскинс, — и я думаю, не стоит возобновлять наш спор. Спусти Джерри на пол.
Миссис Хоскинс повиновалась. Мальчик прижался к ней спиной и уставился на находившегося в соседней комнате ребенка, в свою очередь, не спускавшего с него глаз.
— Тимми, иди-ка сюда, — сказала мисс Феллоуз, — иди, не бойся.
Тимми медленно вошел в комнату. Хоскинс наклонился, чтобы отцепить пальцы Джерри от материнской юбки.
— Отойди немного назад, дорогая, дай детям возможность познакомиться.
Мальчики очутились лицом к лицу. Несмотря на то, что Джерри был младше, он был выше Тимми на целый дюйм, и на фоне его стройной фигурки и красиво посаженной пропорциональной головы гротескность облика Тимми бросилась в глаза почти как в первые дни.
У мисс Феллоуз задрожали губы.
Первым заговорил маленький неандерталец.
— Как тебя зовут? — дискантом спросил он, быстро приблизив к Джерри свое лицо, как бы желая получше рассмотреть его.
Вздрогнув от неожиданности, Джерри вместо ответа дал Тимми сильного тумака, в результате которого Тимми, отлетев назад и не удержавшись на ногах, упал на пол. Оба громко заревели, и миссис Хоскинс поспешила схватить Джерри на руки, в то время как мисс Феллоуз, покраснев от сдерживаемого гнева, подняла Тимми, стараясь успокоить его.
— Они инстинктивно невзлюбили друг друга, — заявила миссис Хоскинс.
— Они инстинктивно относятся друг н другу точно так же, как любые другие дети, будь они на их месте, — устало сказал Хоскинс. — А теперь спусти Джерри с рук и дай ему привыкнуть к обстановке. По правде говоря, нам лучше сейчас уйти. Мисс Феллоуз может через некоторое время привести Джерри ко мне в кабинет, и я позабочусь, чтобы его доставили домой.
В последовавший за этим час дети ни на минуту не забывали друг о друге. Джерри плакал и звал мать, боясь отойти от мисс Феллоуз, и только спустя некоторое время позволил наконец себя утешить леденцом. Тимми тоже получил леденец, и через час мисс Феллоуз удалось добиться того, что оба они сели играть в кубини, правда, в разных нонцах комнаты.
Когда мисс Феллоуз в этот день повела Джерри к отцу, душа ее до такой степени была исполнена благодарности Хоскинсу, что она с трудом сдерживала душившие ее слезы.
Постепенно это вошло в обычай. Два раза в неделю Джерри приводили на час поиграть с Тимми, потом этот срок был продлен до двух часов. Дети познакомились, постепенно изучили привычки друг друга и стали играть вместе.
И теперь, когда схлынула первая волна благодарности, мисс Феллоуз обнаружила, что Джерри ей явно не нравится. Физически он был значительно крупнее Тимми, да и вообще превосходил его во всех отношениях; он властвовал над Тимми, отводя ему во всем второстепенную роль. Единственное, что примиряло ее с создавшимся положением, это то, что, несмотря на все трудности, Тимми со все возрастающим удовольствием ждал очередного прихода своего товарища по играм.
* * *
— Мисс Феллоуз, — спросил однажды Тимми (она никогда не разрешала ему иначе называть себя), — когда я пойду в школу?
Она взглянула в его карие глаза, умоляюще смотревшие на нее в ожидании ответа, и мягко провела рукой по его густым курчавым волосам.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.