Владимир Иванович Взоров – он принял мальчика в изостудию при Дворце пионеров Орехова-Зуева, хотя тот по возрасту на студийца «не тянул»: тут занимались взрослые люди. А как не принять, если Гена Спирин заболел тогда изостудией: Аполлоны, Венеры, торсы, головы, посуда, крынки, фрукты из воска, драпировки – все то, что составляет обязательную атрибутику изостудий, его покорило. Увидел и не смог забыть.

И футбол – «одна, но пламенная страсть» – ушел на второй план, и стадион «Знамя труда» поменял он на этюды, кисть и холсты. Так начался художник – с любопытства, со случайности.

Потом В. И. Взорова сменил в изостудии Владимир Фролович Безруков, увлеченный педагог и одаренный художник.

Позже Геннадий Спирин скажет:

– Я вошел в мир искусства счастливо. И то, что стану художником, об этом я знал уже тогда.

Потом была мечта о школе «одаренных» детей – так назвал МСХШ Владимир Фролыч, который как никто другой поверил в своего самого младшего в

изостудии слушателя. И самые счастливые дни – поступление в МСХШ, интернат, окна которого выходили на дворик знаменитой Третьяковки. Рисовал он порой до утра, нарушая всевозможные инструкции, положения и распорядки. Окончил художественную школу в 1967 году. Что дальше?

– Николай Иванович Андреяко, наш директор, никак не мог понять, зачем мне понадобилось направление в полиграфический институт. На выпускном говорили о моем поступлении на живописный факультет Суриковского института. А мне хотелось книги иллюстрировать!

В полиграфический он не поступил – не приняли из-за неудовлетворительных оценок. Правда, пилюлю подсластил один педагог, разъяснивший: «Нам «академики-старички» тут не нужны, нам нужна «глина», свежий материал. А вы идите в Суриковский!»

Но вместо Суриковского он поступил в Строгановское училище, где и произошло событие, круто изменившее его жизнь, – он познакомился с Михаилом Матвеевичем Шварцманом, бывшим выпускником этого вуза.

Михаил Матвеевич работал главным художником в специальном художественно-конструкторском бюро при Министерстве легкой промышленности СССР. И пригласил к себе Геннадия Спирина.

– Работа здесь многое мне дала в смысле графической организованности, культуры, вкуса, а самое главное – инициативность в рисовании, страстность, умение жертвовать некоторыми красотами ради конечной цели. Именно в то время началось мое самое большое увлечение мастерами Возрождения – творчеством Леонардо да Винчи, Микеланджело, Рафаэля. Позже понял: художник должен иметь школу больших мастеров. Это тот фундамент, на котором каждый художник должен строить свое здание. Не думаю, что великие мастера того времени не надеялись на свое продолжение в будущих поколениях. Эпохи проходят, сменяются стили в искусстве и в архитектуре, но Великое Возрождение не стареет. Учиться у него, у его замечательных мастеров – вот к чему призывал меня и Михаил Матвеевич Шварцман и все мои учителя. Как-то раз Шварцман произнес фразу великого флорентийца Микеланджело: «Берясь за кисть или резец, иного не ищу блаженства». Сколько буду жить, буду ее повторять, и сыну, если станет художником, ее завещаю.

Вот и весь рассказ о художнике, который не хотел никого «повторять и повторяться».

О добром человеке, любящем сказку...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.