При собачке

Лариса Фёдорова| опубликовано в номере №703, сентябрь 1956
  • В закладки
  • Вставить в блог

- У тебя же не сдано ни одной курсовой работы! - упрекала мать.

- Откуда ты это знаешь? - удивлялся Андрей.

Анна Степановна забрала Янтаря и торопливо покинула комнату. Ответить на этот вопрос - значило признаться, что она вмешивается в личные дела сына. Андрей мог рассердиться. А между тем что особенного познакомиться по телефону с той девушкой, за которой он ухаживает? Она звонит ему почти каждый день. И так как голос ее приятен, Анна Степановна решила завести с ней знакомство. Девушку зовут Ритой. Она однокурсница Андрея. Живет в общежитии, потому что родители в Суздали. Единственно, что не нравится в девушке, - это ярко выраженное «о» северянки. Но поскольку Рита учится вместе с Андреем и может стать чем - то полезной, Анна Степановна записала ее «координаты» в справочную книжку, на той странице, где значились телефоны пожарной команды и скорой помощи. Часто, накрывшись шалью и понижая голос до шепота, Анна Степановна выспрашивала у черной телефонной трубки все, что касалось Андрея... Проще было бы пригласить Риту к себе, но она еще колебалась.

Впрочем, Рита в дом Пискуновых уже вошла. Ее фотография стоит на столе у Андрея. Иногда в отсутствие сына Анна Степановна рассматривала ее долго и придирчиво. Ничего особенного. Какой - то заморыш с остренькой мордочкой. Вот разве волосы. Видно, что они у нее легкие и очень светлые. Глаза полуприкрыты ресницами, и тень от них трогательна и нежна.

Андрей стал замкнутым и грубым, даже в институт за последнее время ходил от случая к случаю. Его настроение все больше пугало Анну Степановну.

Когда думаешь о детях, невольно вспоминается и своя молодость. Лежа на тахте, Анна Степановна пыталась восстановить ее этап за этапом. Было трудно, иногда голодно. Но какое отличное настроение было у Анны Степановны - молоденькой делегатки в красном платочке! Она работала на фабрике, там же, где и муж. Если вдуматься, то вся их жизнь укладывалась в своеобразную песенку тех лет - «Кирпичики»... Ведь бывший рабочий Иван Андреевич тоже стал директором... Так почему нет такого задора у Андрея? Почему он, живущий на всем готовом, материально обеспеченный и отлично одетый, превратился в брюзгливого меланхолика? «Рита! - спохватывается вдруг Анна Степановна. - Во всем виновата она!» Материнская ревность пронизывает все ее существо. Эта девушка ослепила его, лишила нравственных сил. В институт он не ходит из - за нее. Рита его не любит!

Эта мысль кажется ей настолько ужасной, что Анна Степановна, вскочив с тахты, стучит в кабинет к мужу, хотя отлично знает, что от шести до восьми он отдыхает.

- Что случилось? - недовольно спрашивает заспанный Иван Андреевич.

- Послушай! - торопливым шепотом начинает жена. - Мне кажется, что эта Рита...

Она плотно притворяет за собой дверь: об этом разговоре сын знать не должен.

В квартире тихо. Где - то в дальней комнате притаился Андрей. Его дверь на ключе. В прихожей скулит Янтарь: ему хочется на прогулку.

Зима была на исходе. От серого, закопченного снега город выглядел постаревшим. Постарели даже деды - морозы, сторожащие тепло между рамами. Утрами из водосточных труб с грохотом вылетали на тротуар ледяные болванки.

К весне в квартире Пискуновых произошли перемены. Иван Андреевич уехал в командировку. Это случалось и прежде, но никогда еще Анна Степановна не чувствовала себя столь тревожно. Больше всего боялась она за Андрея. Боялась за его любовь, которая так и осталась неясной. Боялась за предстоящую сессию: у Андрея было три «хвоста». «От зимней шубы», - невесело подшучивал над собой сын.

Рита звонила редко. Судя по коротким, отрывистым фразам, которые бросал в трубку Андрей, они были в ссоре. Анна Степановна могла бы позвонить ей сама и наводящими вопросами выяснить отношения. Но телефонное знакомство с Ритой как - то зачахло. Анна Степановна была на нее в обиде за то, что всякий раз, когда она спрашивала ее о своем сыне, девушка удивлялась:

- Разве вы его не видите?

- Вижу, - признавалась Анна Степановна. - Но он такой замкнутый. Все сидит в своей комнате, как барсук в норе. Боюсь, что опять не готовится.

Андрей и в самом деле не готовился. Он конструировал магнитофон. Для этого пошло в ход все содержимое «Балтики», патефона и проигрывателя. Иногда он выскакивал на кухню, чтобы нагреть паяльник, и тогда вся квартира наполнялась удушливым чадом. Анна Степановна хватала, полотенце и, намочив его, пластом ложилась на кровать. Сердце сдавало от каждого пустяка, а Андрей только посмеивался и говорил, что пора ей переходить на диету...

Однажды, перебирая в горке хрусталь, она отчетливо услышала собственный голос: «Янтарь! Положи кость на фанерку, слышишь, на фанерку!»

- Что это? - побледнела Анна Степановна. - Андрюша, что это такое?

- Тсс! - Стоя в дверях своей комнаты, Андрей поднял палец. - Слушай дальше!

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены

в этом номере

Я-11-17

Повесть о приключениях капитана Дементьева