После восстания

В условленный день вечером, 11 февраля 1905 года, с хозяином комнаты «Черта», каким - то присяжным поверенным, я иду забирать имущество «Черта», годное при изготовлении бомб.

Арбат. Какая - то улица. Номер дома. У ворот разгуливает в тяжелой шубе дворник. Прохожу мимо. Окликает:

- Вы куда?

- В квартиру № 9.

- Это туда. Пойдемте, провожу.

Прохожу через двор. Звоню. Открывается дверь. Справа и слеза два полицейских со «свечками» (винтовки со штыками).

- Входите, - приглашают полицейские.

Вхожу. Не удрать. Иду по коридору, спрашиваю хозяина. Встречаю присяжного поверенного. Здороваюсь.

- А - а - а... - тянет присяжный. - Почему вы один? А где тот, высокий рыжий?

Должно быть спрашивает о т. Ванновском, с которым уславливались вместе придти к нему 11 - го.

Из комнаты «Черта» выходят несколько околоточных, полицейские довольно радостно приглашают:

- Пожалуйте сюда. Вы, вероятно, шли в эту комнату? - указывают на открытую дверь.

Присяжный поверенный готов был распоясаться на язык и скомпрометировать меня полностью в участии бомбистского производства.

Войдя вместе со мною в комнату «Черта», присяжный уселся на мягкий диван между двумя околоточными - охранниками и еще раз спросил:

- Где же тот рыжий, который приходил раньше с вами? - намекая опять на т. Ванновского.

Чтобы сбить желание выслужиться перед полицией, пришлось прибегнуть к рискованному краткому разговору с ним - намекнуть, что в эту квартиру я пришел затем, чтобы снять комнату, а что комната здесь сдается, я имел сведения через книжный магазин Поповой (там работал кто - то из родственников или хороших знакомых присяжного).

После моего заявления присяжный быстро умолк, задумался и больше не спрашивал меня ни слова. В это время околоточные со смаком уже опускали руки в мои карманы. С восторгом вытащили один номер кажется «Социалистического вестника» Плеханова и паспорт на имя Кулебякина (фальшивый), из другого - деньги.

Чувствовалось, что засада ждала только нас - Ванновского и меня. Я долго убеждал околоточных в том, что я совершенно непричастен к этой комнате, пришел ее снять, увидя где - то объявление; но успеха не достиг и тогда, когда предложил им взять все мои деньги и поделить между собой (около 100 рублей).

Под конвоем почти всех полицейских и околоточных я был доставлен в Арбатскую часть.

Дежурный околоточный начал названивать по телефону во все дома заключения и тюрьмы - не найдется ли где для меня свободное место, но уже во всех тюрьмах было достаточное уплотнение; как видно свободных мест не оказалось, и мне пришлось два дня торчать тут же в приемной.