Репина окружали люди чужие и враждебные нам. Кольцо вокруг него было плотным и узким. И все же, несмотря на все то чужое и злое, что его окружало, в сознании его шел сложный процесс, ведущий к перелому. Все чаще, все глубже и теплее думал он о родине, о своей стране, о Советской России.
Он получал оттуда письма, ему писали писатели, художники, члены правительства, рабочие. Он отвечал, но эти письма его домашние отправляли с большим разбором, и многие из них так и остались лежать в ящиках, спрятанные его дочерью. Он подарил Советской России несколько своих картин, которые хранятся сейчас в Музее революции. В числе их был эскиз «Похороны», весь залитый горячим, трепещущим красным цветом, запретным цветом в пору, когда писался этот эскиз. Здесь были картины «9 января» и «Виселица», написанные широкой и сильной репинской кистью.
И никогда не думал он, что на могилу его придет столько советских людей.
В день, когда в «Пенатах» открылся Дом - музей И. Е. Репина, на неширокой дороге, идущей между садов и дач, с утра стояла легкая, перемещающаяся пыль движения.
С утра сюда шли автобусы, грузовики, ехали легковые машины, мотоциклы, торопились, пригибаясь к рулю, велосипедисты, шли пешеходы. Уже к полудню сад вокруг «Пенат» был полон людьми. Они бродили по комнатам, где жила и цвела на стенах репинская живопись, они подолгу задерживались в его мастерской, они проходили через переднюю, где до сих пор висели на вешалке поношенное пальто и широкополая шляпа мечтателя и вольнодумца, они останавливались у письменного стола, на котором лежали любимые книги художника.
Потом они шли к могиле. Туда, где в цветах и венках лежал хозяин дома.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.