Отец Нюши, Степан Степаныч, был хороший скотник и хороший гармонист. И работой славился и игрой на гармони. К нему приводили из колхозов неспокойных быков, чтобы приучил их к упряжке; и его приглашали играть на вечерах в Доме культуры.

В сорок втором году Степан Степаныч ушел на войну. Гармонь осталась дома. Мать завернула ее в шелковый лоскут и спрятала в сундук. Нюша приходила из школы - мать была на работе (она поступила уборщицей в контору). Нюша доставала гармонь, садилась на край открытого сундука и училась играть. Не разжимая губ, напряжённо сведя поднятые тоненькие брови, напевала она какую - нибудь мелодию и старалась подобрать аккомпанемент. Иногда получалось, иногда - нет. Чаще получалось.

Стрелка старых ходиков с розами на циферблате подходила к трем. Нюша запирала гармонь в сундук и клала ключ на место. Мать не потерпела бы, чтобы чьи - нибудь руки прикасались к отцовской гармони.

Окончив семилетку, Нюша поступила в совхоз.

- Потом доучусь, после войны, - сказала она своим учителям, которые жалели, что она, такая способная, не закончит десятилетки. - К нам эвакуированных коров нагнали, люди уходят и уходят, кому - то работать надо.

Ох, как плохо ей было на первых порах! Не потому, что работа тяжела: Нюша выросла среди трудовых людей и знала, что легкой работы не бывает. Потому плохо, что кругом все большие, а Нюша была маленькая, пятнадцати не исполнилось. Большие всё умели, а она не умела ничего. Эти плечистые женщины с могучими руками считали её слабосильной, заморышем и удивлялись, зачем она тут. Нюша страдала...

Хорошо Тане, нынешнему комсоргу. Она всего двумя годами старше Нюши, а сложение, а походка: ступает - пол под нею гнётся! Серьёзность, солидность в голосе, в выражении лица. С самого начала ей было уважение и доверие: посылали её на курсы, выдвинули в ветсанитары. Как с ровней, обращались с нею большие, а Нюше говорили: «Ладно. Где тебе, дай я сделаю!», «О, да не путайся под ногами!».

Сколько надо проглотить обид, сколько приложить стараний, чтобы.

Ходить этим большим, умелым, не верящим в тебя! Года через два Нюшу перевели в доярки.

Доярка - фигура большая! Весь совхоз глядит на доярку. Она даёт выполнение плана. Она даёт совхозу славу.

Нюша спала и во сие видела: дать совхозу славу.

Она жила в стране, где цена определяется человеку по его труду. Где труд приравнен к подвигу и труженик - к герою. Где героев знает и уважает весь народ.

Нюша рвалась к подвигу. Ведь вы подумайте, что получается: так кругом работают люди, что просто хорошая работа за хорошую не засчитываете», хорошей почитается только замечательная работа!

Я хочу работать замечательно. Хочу, чтобы меня уважали, чтобы сам Иосиф Виссарионович узнал о Нюше Власовой, девчонке из дальнего совхоза. Дескать, есть такая Нюша, тоже строит коммунизм, и не хуже других... Я добьюсь! Не обижена ни разумом, ни силой, не смотрите на меня, как на последнюю. Добьюсь!

... Год назад вернулся отец. Но Нюша не ушла с работы: полюбила её.

Грация, как и предполагала Нюша, оказалась очень отзывчивой на кормление: только усилили ей рацион, она стала повышать удой и к концу первого месяца давала двадцать два литра в день. Начали скармливать ей больше турнепса и льняного жмыха - удой увеличился до двадцати девяти литров, потом до тридцати одного. Тогда составили ей новый рацион: два кило жмыха, шесть кило зернового корма, двадцать пять кило свёклы, десять кило картофеля и вволю сена. Грация всё съела и дала в этот день тридцать восемь литров, но оказалось, что на неё взвалили непосильную нагрузку: она перестала жевать, отворачивалась от еды, заскучала; взвесив её, обнаружили, что она потеряла в весе сорок килограммов.

- Общее переутомление всего организма, - сказал Толя.

- Перестарались, - сказал Коростелев.

Пришлось ослабить кормление. Удой сразу резко уменьшился, дошел до двадцати - двадцати двух литров в сутки и на этом остановился. Двадцать два литра - это ничего себе, значит, за лактацию можно получить тысяч пять литров, но, откровенно говоря, Нюша ожидала большего»

Теперь она уделяла главное внимание холмогорке Стрелке, которая вскоре должна была отелиться. Стрелка - большая, видом неказистая корова, очень тихая, но с причудами: не по вкусу ей корм - она не мычит, не бунтует, но опустит голову, стоит, как бы задумавшись, и к корму не притронется. Нюша раньше сердилась на Стрелку за капризы и говорила: «Нечего дуться, ешь, как все едят!». А теперь Нюша стала опытнее и понимала, что каждая корова требует особого подхода. Взять ту же Грацию: ей, Нюше, Грация даёт двадцать два литра, а придёт нюшина сменщица, - Грация ни за что больше двенадцати не отпустит... Звёздочка любит, чтобы сначала подоили её соседок, а её уж после всех. Стрелка любит, чтобы с нею разговаривали, когда её доят. Чего они мудруют, эти коровы, кто их знает! Но приходится им угождать, если хочешь побольше получить от них.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.