- Здесь ей всего шестнадцать лет, - улыбнулся Мартин. - Но она почти не изменилась. Когда я играю, мне кажется, что она слышит. И я стараюсь играть хорошо.

- А она разбирается в музыке? - спросил я.

- Нелли даже нот не знает, - засмеялся Мартин. - Но она любит слушать мою скрипку.

Он расстегнул воротник и, облегченно вздохнув, заговорил:

- У моего соперника были великолепные зубы и отличное настроение. Он всегда улыбался. У него был шикарный «Шевроле», блестящий и плоский, как большой портсигар. Не подумайте, что Нелли могла польститься на богатство, - нет, она в этом отношении молодец, не то что другие. Но, согласитесь, хорошенькой девушке приятнее прокатиться в бесшумном «Шевроле» , чем трястись на багажнике старого мотороллера. И, конечно, веселее проводить время с беззаботным, жизнерадостным парнем, чем с угрюмым чудаком... Впрочем, если это неинтересно, скажите прямо, я не обижусь.

- Говорите, Мартин.

- Ну вот... Иногда я старался шутить и дурачиться, чтобы Нелли не было скучно со мной. Но не всегда получалось... Как-то в детстве меня напугала бродячая собака. У нее были странные блестящие глаза. Наверное, от голода. Взглянув однажды в зеркало, я увидел, что мои глаза такие же. Вы не встречали людей с такими лихорадочными глазами? Они бывают только у безработных. Я знаю, что это такое - быть выброшенным из жизни! Как поезд, выбившийся из графика: гудишь у каждого семафора. И всюду красный свет: путь закрыт... Кстати, не включить ли лампу? Уже стемнело.

- Мне свет не нужен. Продолжайте, Мартин.

- Так о чем это я?... Да... Отец мой играл в фойе кинотеатра. Это был застенчивый, непрактичный человек. Он так надеялся, что его сын станет знаменитым скрипачом... Никакого наследства он не оставил. Необходимо было найти работу. Об участии в концертах не могло быть и речи: для этого нужны имя, протекция, деньги. Устроиться в какой-нибудь оркестр, хотя бы при кинотеатре... Пожалуй, было бы легче стать мэром города... Я вижу, что вЫ стараетесь меня понять. Но это надо испытать самому... Куда я ни приходил, меня вежливо выслушивали. Говорили что-то лестное о владении штрихами. И, в конце концов, предлагали позвонить через неделю: по телефону легче отказать. Нет, пробить эту стену не было никакой возможности. Друзья уговаривали меня заняться чем-нибудь более практичным, не идти по стопам неудачника-отца. Но вы сами музыкант, скажите, разве можно отречься от своего призвания? А газеты и радио назойливо уверяли меня в том, что нигде нет такой свободы творчества, как у нас. И трудно было не поверить: с газетных страниц улыбались портреты счастливчиков, на рекламных афишах появлялись новые фамилии... Но для этого нужны деньги, деньга и деньги. Нужно тереться в обществе баловней судьбы, знать последние анекдоты и бывать в домах доброжелательных тузов. Для этого надо быть безукоризненно одетым, нужно угощать виски подозрительных субъектов, делать дорогие подарки чьим-то дочкам. Как видите, Мефистофель был прав: златой телец - владыка всех владык. А тут еще Нелли... Владелец приземистого «Шевроле» сделал ей предложение. Она тянула с ответом и, казалось, чего-то ждала от меня. А что я мог сделать?...

Задребезжало окно. Это проехал тяжелый бензозаправщик. «Может быть, к утру погода исправится, и мы улетим?» - подумал я. - Я не утомил вас своей болтовней? - спросил Мартин.

- Нет, что вы!...

- Я все-таки нашел работу, - продолжал он. - В крематории. Закопченная труба время от времени выбрасывала бурый дым. Вскрикивали женщины в черном. Мужчины срывающимися голосами произносили надгробные речи. И все это - в сопровождении органа и скрипки... Я уплатил квартирный долг, начал чаще приглашать Нелли в кино. Безбожно лгал ей, описывая несуществующего богатого чудака, который любит якобы после обеда слушать мою игру и прилично платит. Как у О'Генри. Помните? Нелли верила. Но вскоре ей пришлось хоронить брата. В крематории она увидела меня и узнала правду... Нет, вы ее не знаете, мою Нелли! Она отказалась от роскошного «Шевроле» и предпочла старый мотороллер... А из крематория мне пришлось уйти: перестал спать. Если бы вместо души было электронное устройство...

- Чем же вы жили?

- В основном долгами. Нелли, правда, устроилась машинисткой в одной конторе. Но однажды, придя с работы, расплакалась и пожаловалась на директора. Он оказался гнусным человеком. Слышали бы вы, как визжал этот мерзавец! Я проучил его прямо в конторе, при подчиненных. До чего же превосходное настроение было у меня в тот день! Только Нелли сразу уволили. Вот и вся наша история... Не весело, правда?

С тех пор прошло два года... Скоро нас будет трое. Нелли так хотела ребенка. Чем же она хуже других?... Вся надежда на этот конкурс. А если провалюсь... Мы так много должны... Нелли две недели не разгибала спины: печатала многотомный бред какого-то графомана, чтобы заработать мне на дорогу. Я не имею права вернуться ни с чем. Вы понимаете это?

Конкурс... Конкурс...

Он замолчал и заходил по комнате.

Да, я старался все это представить, понять. Но почему-то хотелось думать о своем сынишке, о московских речных трамвайчиках, о зале Чайковского... Только не о том, что рассказал Мартин.

- Вы бы прилегли, - сказал я ему. - Надо отдохнуть перед конкурсом.

- Да, очень надо, - согласился он. - Но я не засну.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.