Захватив в свои руки власть в Германии, Адольф Гитлер стал немедленно готовить «пушечное мясо» для будущих своих походов. «Мальчики должны драться», - провозгласили гитлеровские специалисты по «народному образованию». И сразу же золотушные рыжеволосые Готлибы и Карлы принялись избивать друг друга в кровь, пробуя укрепить мускулы дли будущей своей карьеры - оруженосцев «великого фюрера». Учителей, которые пытались приостановить эту волну мордобития, выгоняли из немецких школ. Обучение мастерству кулачного удара заменило изучение Шиллера и Гете, маршировка - подготовку образованных, мыслящих людей. «Только вымаршированные мысли наилучшие, сам дух должен научиться маршировать», - писал в «Фелькишер беобахтер» Рудольф Паульсен, а фашистский «профессор» Альфред Боймлер, соглашаясь с ним, утверждал: «Воспитание солдата не считается с образом мыслей. Это - для него слишком тонкое понятие...»

Вакцина военного разбоя и грабежа впрыскивалась подрастающему поколению гитлеровских выродков с раннего детства, и она еще до начала войны стала давать результаты. Более сильные мальчики не только разбивали в кровь лица своих слабых, изголодавшихся сверстников, но и пробовали репетировать свое поведение в будущих войнах в более широком масштабе. «Психика этих подростков, - еще в 1934 году писал Максим Горький, - характеризуется фактами такого рода: в Германии в первых числах текущего мая в г. Эссене «Гейнц Христен, подросток 14 лет, убил своего приятеля, Фрица Валькенгорста, мальчика 13 лет. Убийца хладнокровно рассказал, что вырыл для своего приятеля заранее могилу, бросил его туда живым и держал его лицом в песке до тех пор, пока Валькенгорст не задохся. Убийство он мотивировал тем, что очень хотел овладеть принадлежавшей Валькенгорсту формой гитлеровского ударника».

Прошло восемь лет. Цветочки дали свои ягодки. Гейнцы Христены из подростков стали двадцатидвухлетними юношами, воюющими на Восточном франте. Их сверстник, солдат 513 - го пехотного полка германской армии Гейнц Фербер, сидя в холодном и сыром блиндаже, записывает в свой дневник:

«Сегодня они привели в камеру русского мирного жителя, который страшно кричал и, казалось, хотел протестовать. В камере он толкнул часового, был брошен караульным начальником наземь и получил от лейтенанта Н. первую пулю в голову. Этот выстрел его еще не убил. После второго выстрела в голову он также еще ворочался на земле. Кровь текла несколькими ручьями по лицу и по волосам. Он хрипел. Третья пуля попала в сердце. Но человек все еще не был мертв. При каждом его дыхании изо рта текла кровавая пена. Лужа крови вокруг него становилась все больше. Он все еще шевелился. Тогда раздался последний выстрел - в рот, пуля вышла через затылок. Из затылка кровь хлестнула фонтаном. Теперь все тело плавало в крови. Он уже не хрипел, еще раз повернул голову и опустил ее - он был мертв.

Чего стоит здесь человек?

А я скотина. Я видел это и потом пообедал».

Так ведут себя нынче, по свидетельству их же собственного летописца, выросшие и возмужавшие Гейнцы Христены.

Раньше, в недалекой своей юности, они раздевали и закатывали живьем в землю собственных приятелей, желая овладеть приглянувшейся им военной формой, теперь же они с еще большим садизмом сдирают полушубки с пленных красноармейцев, истязают стариков и женщин, - советских граждан, разбивают головы младенцев о телеграфные столбы, насилуют советских девушек и беременных женщин, поджигают города и села, ставшие их временной военной добычей.

Это они, Гейнцы Христены, расстреливали тысячи ни в чем неповинных жителей в Керчи, Киеве и Белой Церкви и, столкнув носками лакированных своих сапог их теплые и окровавленные тела в ямы, не помыв даже обагренных кровью рук, отправлялись обедать.

В летописце их деяний солдате Фербере вспыхнула на секунду искра сознания, когда он записал в своем дневнике: «А я скотина». Марширующий дух на мгновение заговорил по - человечески, и на смену вымаршированным мыслям пришли трезвые и логические суждения. Однако не надо забывать, что летописцы фашистских деяний - те участники фашистских походов, что, кроме окровавленного ножа, кладут в свой ранец и клеенчатый дневник и рискуют на его страницах разговаривать со своей собственной совестью, - это жалкие остатки того, что когда - то называлось образованной Германией.

Гейнцы же Христены сами не любят вести дневники. Их пальцы душителей давно отвыкли от карандаша. Им гораздо сподручнее держать маузер или дубинку палача.

Вшивые, покрытые фурункулами и сифилитическими язвами, как голодные, тощие волки, они собирались вылезти из сырых блиндажей на весеннее солнышко и побродить в поисках легкой добычи по нашей земле. Не всех из них зима научила уму - разуму. Вымаршированные мысли - ведь очень тугие мысли. Их хозяева попробуют еще убивать и обедать после совершенных убийств.

И пусть не дрогнет твое сердце, боец и командир Красной Армии, когда надо открыть по врагу ураганный огонь, когда надо доказать, какова сила твоего кулака, так, чтобы раз и навсегда весь «марширующий дух» вылетел из голов золотушных и рыжеволосых этих молодчиков - Гейнцов Христенов, чтобы никогда больше не попытались даже мечтать они, как убивать и обедать на нашей земле.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.