Малийское утро

Марьям вбежала прямо в воду. Мана закричала на нее. Но на Марьям нельзя кричать. Она набрала полные руки воды и брызнула на Ману. Потом еще, еще. Тогда Мана засмеялась и брызнула на Марьям. Они стали совсем мокрые. Женщины смеялись.

– Теперь не мешай, – сказала Мана.

– Ты думаешь, я пришла, чтобы обрызгать тебя водой? – сказала Марьям.

– Она пришла постирать твое белье, – сказала Бьенту.

Марьям не смотрела на нее. Марьям говорила с Маной.

– Марьям говорит, что вышел новый закон, – сказала Мана. – Марьям говорит, что теперь, если девушка захочет быть в доме единственной хозяйкой, она скажет об этом жениху. В мэрии запишут их договор. И муж никогда не возьмет вторую жену.

– Бедный Амаду, он не успел жениться на Марьям до закона! – засмеялась Бьенту.

– Они так решили давно, – сказала Мана.

– Теперь девушка должна сама сказать «да». Родители молчат. А может сказать и «нет», – заявила Марьям.

– А что еще есть в этом законе? – спросила Уани.

– Там много, – сказала Марьям. – Теперь все будет по-другому.

– Мужчины будут ходить на Нигер, а женщины спать дома.

Ох, уж эта Бьенту! Все знали, что слова у нее еле держатся на кончике языка. Никто не мог ее остановить.

– А я не могу теперь из четвертой жены стать первой?

– Можешь, – сказала Марьям. – Если твой Дуду женится еще три раза.

Женщины смеялись.

Марьям убежала. Ей некогда много разговаривать.

Уани уже не слушала, что говорили женщины. Счастливая эта Марьям! У нее все будет по-другому. Уани не спрашивал никто, хочет она выходить замуж за Мамаду или не хочет. Их отцы договорились об этом давно, когда Уани и Мамаду только появились на свет. А Фанту Мамаду выбирал уже сам. И третью жену, если он захочет, будет выбирать тоже сем.

Раньше Уани была такая же, как Марьям. И тогда она приходила сюда стирать. Уани садилась на этот корень и смотрела на Нигер. Женщины стирали, а Уани смотрела на Нигер.

– Ленивая жена досталась Мамаду, – говорили женщины.