Физкультура на производстве была узаконена, инструктор физкультуры получил такие же права гражданства, как и мастер цеха.
А Лавров продолжал смеяться...
- Ежели времени девать некуда, - «провозглашал он, - уж лучше биться головой о стену...
Слушатели, предчувствуя эффектный конец, восторженно замирали, полураскрыв рты.
- ... авось так поумнеют!
И снова раскаты утробного хохота, н старички, тяжело отдуваясь, вытирают рукавами прослезившиеся глаза.
- Ох, уж этот Лавров! Всегда такое начудит...
Лавров - это сила, его знают, он авторитет, а комсомольцы...
- Кто их знает, чего они еще там выдумают! Как ни крути, а молодо все - зелено. Сосунки.
Вдобавок н внешние формы этой комсомольской затеи оказались сверхнеожиданны и своеобразны.
Еще не заглохли переливы обеденного гудка, а цех уже переполнен жизнерадостным и звонким тенорком инструктора физкультуры.
- Итак, начинаем. - Секундная пауза и совсем неожиданное: - Семенова, не ломайся! Честное слово не стоит - выше плечо, вот так, так... Ну, - на - а - ча - ли!
И одна за другой, с металлической размеренностью ударов маятника, сменяются команды.
- Р - р - раз, два... Сейчас направо. Так, так...
В первые дни зрелище нескольких ребят и девушек, весело проделывающих тут же в цехе, у станков два - три - четыре физкультурных упражнения, казалось ненужным и нелепым.
Старики считали все это блажью, а когда они язвили по адресу хозяйственников («Такое допустить, такое допустить!»), те только виновато разводили руками, многозначительно вздымая брови: дескать, сами знаем, но ничего уж не попишешь, так уж пришлось...
А цех жил по-прежнему - с физкультурой и анекдотами.
Каждый перерыв раздроблял до того единый коллектив цеха на два лагеря: один оставался в цехе, где бодрящие команды инструктора, физкультура; другой гнил в курилке с ее зловоньем и анекдотами.
И, ХОТЯ вполне ВОЗМОЖНО, что,
выходя из цеха, не один бросал завистливый взгляд на бодрые, оживленные лица молодняка, - курилка была попрежнему переполнена.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Контуры второй пятилетки