- Ничего не говорил тебе о том, что хочет уйти?

- Говорил.

- Как же?

- Говорил, рана зажила, уже может двигаться, и ему не след лежать всю войну в горах, возле реки, и есть форели.

- А ты ему что? - спросил отец после минутного молчания.

- Сказал ему, придёт время, уйдёшь с пикета, но что и здесь может быть настоящая работа для моряка.

- Хорошо сказал, - похвалил отец.

К утру Вячеслав ушёл. Старик после его ухода вздремнул и проснулся от подозрительного плеска воды. Он встал и пошел на новые звуки, прислушиваясь и озираясь. На берег где - то по течению выбрались всадники, ясно был слышен лязг металла по гальке. Старик шёл по долине реки, прижимаясь к камням. Туман, тяжёлый и бесцветный, опускался сверху и доверху заполнил всё пространство между обрывами. Когда старик решил уже повернуть назад, так как потерял звук, раздалось несколько выстрелов. Он упал...

2

- Отец не вернулся, - сказал Вячеслав Николаю.

- Не вернулся? - Николай вскочил на ноги и, скорчился от боли. Ему нельзя было ещё делать такие резкие движения.

- Я пойду искать его, - предложил Костя, и слёзы дрожали в его глазах, - я найду папу.

Бывало, над ним шутили братья за его «папу» и «маму», но сегодня ему всё равно. Он повторил:

- Я найду папу.

Слёзы полились на подвёрнутый рукав шинели.

- А кто пойдёт сегодня на Южную Шапку? - спросил Николай. - Если мы не дадим костёр, сломается вся линия.

- А как же отец? - опросил Вячеслав.

- Я постараюсь связаться с соседним постом. Может быть, дойду до штаба партизанских отрядов.

После отца Николай был старшим мужчиной на комсомольском пикете, хотя ему ещё не исполнилось двадцати четырёх лет. Он почувствовал свою ответственность не только перед всей партизанской линией, но и перед семьёй. Враг был близок, тому доказательство случай с отцом. Нужно быть настороже. Оставив Вячеславу старшим на пикете, Николай вышел из «дота».

Всё притаилось вокруг. Молчаливо и настороженно стояли пихтовые и буковые леса, скорченные словно для прыжка, застыли кривые берёзы и дубки, кричала неясыть, и, как бы вторя ей, тонко залаял шакал. Николаю была чужда эта природа, она пугала его. Отец разбирался в шумах гор и лесов, и за его «покойным стариковским разумом и природной казачьей хваткой можно было чувствовать себя спокойно. Теперь отца не было. Хотелось кричать от душевной боли. Какой невозвратимой казалась эта потеря для него, для всей семьи. Теперь он старший на пикете, теперь он не может покинуть семью, линию и уйти туда, к своим друзьям. Ломила нога.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.