Доллар ловит в водах СССР.

Так давайте же, товарищи,

Брак изгоним насовсем.

Глава о «кобылке» и сушке сухарей

«Кобылка» - это собирательное имя сезонных рабочих, из года в год работающих на рыбных промыслах Камчатки, северного Сахалина, Охотского побережья. Отличительные признаки «кобылки» - синяя американская роба - комбинезон, японский спецкостюм цвета хаки, замысловатая татуировка и уменье зверски работать по 25 часов в сутки.

Солнечной дальневосточной осенью, когда заканчивается рыбный сезон, во Владивосток возвращается «кобылка». На оторванных от мира промыслах некуда и не на что тратить деньги. Зарплата, за небольшими вычетами на артельный стол, сохраняется полностью. С собой рабочий привозит за сезон от тысячи до 3 000 рублей.

Начинается сверхурочная ударная работа официантов в пивных, шикарном ресторане «Золотой Рог», магазинах Госвина, автопрокате и конечно у милиции. По городу проходит шторм пьянства, тайфун хулиганства и долгих попоек, длящихся по нескольку суток.

«Кобылка» остается без копейки. И тогда на знаменитом Семеновском базаре появляются в изобилии солидные американские ботинки на китовой или каучуковой подошве, джемперы, фетровые шляпы и прочие заморские вещи. Перебиваясь поденкой, до весны живет «кобылка», ожидая начала сезона. И так из года в год.

В тридцатом году вербовка на Камчатку была особенная: брали на срок не менее года (с зимовкой) и до 3 лет. «Кобылка» коллективно ушла на Камчатку. «Жоржики», недоношенные интеллигенты, кулацкие сынки и портовая шпана, пробывшие один сезон на камчатских промыслах, струсили зимовки и остались на материке, рассыпавшись по рыбалкам побережья. Этот людской брак попал и к нам на остров. Производству от них один вред.

Весь гвоздь в качестве людского состава. Вербовочные бюро треста, «учитывая нехватку рабсилы», принимают кого угодно, чуть ли не с улицы. Поэтому за станками стоят сыновья специалистов и членов правления, зарабатывающие производственный стаж, потому кулацкое жало больно ранит промфинплан (26 проц. выполнения), оттого на заводе массовые прогулы, брак, текучесть рабсилы, невыходы в море и многое другое.

Заводу не хватает 35 процентов рабочих. Люди в цене. Чемпионы длинных рублей - «Жоржи» - не хотят работать ударно, несмотря на то, что рыбная промышленность объявлена мобилизованной. Ежедневно в контору заводоуправления поступают десятки заявлений с требованием расчета или повышения зарплаты. В качестве доказательств прикладывают телеграммы, письма. Если поверить посланиям из дому, то среди родственников свирепствует повальная смертность.

Вот образец сфабрикованной телеграммы, автор которой предварительно описался с родными:

1222/59 КОНОТОПА 3, 2, 3, 10 Владивосток остров Попова консервный завод ДГРТ гр - ну УШАКОВУ ПРИИСКИ НЕСТЕРОВНИ.

- Ты пишешь жить погано. Як погано - идь до дому. Батько.

Что предприняла администрация, партийная и комсомольская ячейки по отношению к дезертирам, срывающим промфинплан? Ничегошеньки! Комсомола на заводе не чувствуется. Работают по принципу: «Тяп - ляп - вышел корапь».

Журналист - «налетчик», живописующие об окраинах, мелькнет метеором на заводе, прорысит, зажав нос, через общежития и, всерьез и надолго окопавшись в кладовой, среди безакцизных папирос, консервированного молока, мясных консервов и сардин нашего производства, ужасается.

- Ка - ак вы живете?! (К кладовщику). Двадцать пачек папирос можно? Вот уж доподлинно островитяне. Ведь вы же мертвые люди! (Опять к кладовщику) Сколько сардинок и молока можно? Нельзя же так, товарищи! Надо расшевелить, разбудить все и вся...

Знаем об этом без вас, товарищи «налетчики»! А ведь ни один журналист толком не помог заводу. Понятно ли вам, товарищи газетчики, что плохое качество людского состава, плохое выполнение промфинплана и экспорта, и связанный со всем этим большой рабочий день плюс кулацкое влияние замораживают сильно и культпросветработу и воспитание рабочих в большевистском духе. Понятно ли вам, что крошки отдыха, падающие на долю рабочих, используются, по примеру «Жоржей», на пьянку, на гулянье, или как говорят здесь, на «сушеные сухарей»?

«Потом поспорим о любви...»

Я - человек. Я тоже крепко люблю свою Маруську. Нас разделяет кусочек рельсов - всего 12 тысяч километров.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.