Один из комсомольцев, ушедший по первой комсомольской мобилизации во флот - имя его оставим неизвестным для истории, - после того как прошел первоначальную военно - морскую учебу в учебном отряде, был направлен... в госпиталь на курсы санитаров. Это было ужасно обидно. Всю дорогу из далекого уездного городка до солнечных берегов Севастополя он мечтал о бурях и штормах, о зорких глазах, различающих в тумане вражеские суда, о недрогнувшей руке, пускающей скользкую, молчаливую, грозную своей быстротой и силой торпеду. Мечты эти в учебном отряде становились уже так близки, так возможны, И вдруг... в санитары! Он взбунтовался. «Не пойду» - было его первое решение. «Не пойду» - заявил он командиру после первой вести о судьбе санитара, о перспективе аптечки и больничной койки.

Но комиссар учебного отряда, рабочий - большевик, был спокоен, упорен и уверен в себе. Он вызвал в кают - компанию негодующего комсомольца и доказал ему, как дважды два четыре, что революции и флоту нужны и санитары, а не только лихие боцманы, кондукторы и рулевые. Он сломил негодование комсомольца, и тот пошел на курсы санитаров.

Это еще вопрос, где нужна была большая выдержка, воля и энергия большевика, - там ли, где молодые комсомольцы - краснофлотцы, плававшие на утлых суденышках, взрывали минные поля, усеянные бедам и англо - французским флотом, или здесь, где предстояло, похоронив «мечты мятежной юности», идти на перевязки и измерения температуры.

Во всяком случае и здесь и там комсомольцы не осрамили своего ленинского звания.

Десять лет назад комсомол принял шефство над военно - морским флотом. Десять лет назад первые тысячи комсомольцев пошли по мобилизации во флот. Мобилизация? Это была во всяком случае очень своеобразная мобилизация. Сотни заявлений сыпались на каждое «место», полученное по разверстке укомами и ячейками. Отбирать лучших, преданнейших, физически крепчайших сынов комсомола было донельзя легко и просто.

Во флот ушли тысячи, а жили флотом сотни тысяч. Кто был тогда в комсомоле, помнит, какой подъем вызвало это шефство. Форменка и клеш стали неотъемлемой принадлежностью каждого активиста. Склянки, реи, палуба, камбуз и кок сразу вошли в лексикон каждого комсомольца.

Но не только это, показное, внешнее, вошло глубоко в комсомольский быт. Многосоттысячная комсомольская армия по сигналу партии взялась за возрождение морских вооруженных сил республики.

Партия сказала: нам нужен красный флот. Комсомол ответил: есть!

Вы знаете, как тогда учились во флоте? Чтобы овладеть теорией, брали..... рубанки, топоры и стамески и отправлялись восстанавливать помещения, изготовлять койки, столы и табуретки.

Военно - морской практике предшествовала такая же «теория». Только здесь объектами были развалины плавучего типа. Так и учились. Флот? Он больше был в потенции, чем на воде. Он был в железных мускулах и стальной воле большевиков. Флот? Эта явно непознаваемая «вещь в себе» должна была быть вызвана к жизни большевистской энергией. Впрочем чудес никаких не произошло. Первые годы плавали на возрожденных развалинах, которые гордо именовали флотом. Но в меру индустриализации страны, в ногу с возрождением советского хозяйства рос и возрождался Красный советский военно - морской флот.

И пусть теперь попробуют захватчики сунуться в советские воды! За десять лет у нас вырос грозный и могучий страж наших морских границ. За десять лет мы подготовили блестящую фалангу молодых командиров, специалистов флота, крепких большевиков. И советские стальные птицы взмывают под облака и зорко глядят в морские дали, охраняя наш мирный труд. И советские линкоры, снявшись с рейда, бороздят море, грозно поворачивая ощеренные орудиями башни. И на всех этих мощных, прекрасных машинах бьются самые мощные в мире моторы - сердца коммунистов и комсомольцев, которым партия, страна доверили охрану своих морских рубежей.

А знаете ли вы, что две трети советских границ - морские границы?

Десять лет мы шефствуем над военно - морским флотом. Огромна роль комсомола в возрождении, развитии и укреплении боеготовности наших морских вооруженных сил. Но еще больше требуется сегодня. Сегодня должны мы быть сильнее, чем вчера, а завтра сильнее, чем сегодня. Не можем же мы ни на минуту забыть о том, что окружающий нас капиталистический мир вооружается «не для беседы, а для войны? Не можем же мы забыть, что в течение 18 месяцев 1930 и 1931 годов пять великих держав спустили на воду 146 совершеннейших кораблей, водоизмещением общей сложностью в 470.000 тонн, с мощностью двигателей в 5.160.000 лошадиных сил и весом бортового залпа (одновременный выстрел всех орудий с одного борта корабля) в 244 тонны.

Мы обязаны, помня все это, делать свои выводы. И мы их делаем, усиливая бодрость и уверенность у друзей и страх и тревогу - у врагов.

Наши морские границы ничто и никто не застанет врасплох. Тому порукой боевая мощь Красного военно - морского флота. Мы, комсомольцы, вправе гордиться своим подшефным, ибо вместе с ним под руководством нашей великой партии бились мы за дело вооруженных сил революции, ибо каждое судно во флоте хранит память о героике комсомольских будней, об отважной работе комсомольцев - краснофлотцев, с первых дней возрождения флота несущих на нем боевую вахту.

И те, кто из первых тысяч комсомольцев, пришедших во флот, остался служить в нем до сих пор, демонстрируют собой рост нашего флота: среди них, пришедших во флот рядовыми краснофлотцами, - командиры и комиссары кораблей, специалисты высшей квалификации, руководители боевых механизмов, вожаки тысячных масс нынешней краснофлотской молодежи.

М. Ф. Романов - старший связист - вспоминает дни, когда он уходил из детскосельской организации молодым и задорным комсомольцем. Флагманский химик штаба морских сил Черного моря Остапенко не может забыть своей черниговской организации. Помощник командира эсминца «Фрунзе» Н. М. Харламов может быть вызван Жуковской организацией комсомола на празднование юбилея. Он (да и не только он - их сотни во флоте, этих ветеранов - комсомольцев) может быть живым, «наглядным пособием» для комсомольских организаций, развертывающих вербовку в военно - морские школы.

В девятнадцатом году французские суда угрожали пушками Одессе. Но в том же году на французских судах взвилось красное знамя восставших матросов. Их вел Андре Марти. Не впервой на капиталистических флотах взвивалось знамя революции. Больше, чем какой - либо другой флот в мире, хранил революционный огонь русский царский флот. Но и восстание германских моряков было кануном германской революции, и восстание французских моряков заставило (французских генералов убрать свою петлю, наброшенную на горло русской революции, и волнения в английском флоте за - колебали мощь «владычицы морей», и восстание в чилийском флоте прозвучало грозным сигналом на берегах Тихого океана. Перекличка краснофлотцев мировой пролетарской революции продолжается. Вооруженным авангардом этой революции был, есть и остается, как и вся наша Красная армия, Красный советский военно - морской флот. И нет в мире таких дальнобойных орудий, таких быстроходных судов, какие представляют собой классовая правда большевиков, революционный гнев восстающих масс и умелое руководство наших братских компартий. Они, эти краснофлотцы буржуазного тыла, вместе с нами будут праздновать десятилетний юбилей шефства комсомола СССР над советским Красным военно - морским флотом. А нас этот юбилей обязывает ко многому. Не можем же мы ни на минуту забыть слова наркома т. Ворошилова. Он писал нам в письме XVII партконференции.

«... Делу комплектования школ вы уделяете внимание, но, к сожалению, еще имеется много формального и даже бюрократического отношения к этим исключительно важным вопросам со стороны ряда комсомольских организаций. Иначе ничем нельзя объяснить такой, например, факт, когда из комсомольского отбора 1931 года в военно - морские школы пришлось выбраковать большой процент».

«Кому многое дано, с того много и спросится».

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.