- Кто теперь?.. - рванулась вперед хозяйка.-Нет, это ужасно! Кто теперь?.. Полиция!... - вдруг вспомнила она, и мысль о полиции вновь наполнила её ужасом, смешанным с гневом на то, что мисс Перселл совершила «это» в её благоприличном, доме. - Я расскажу им! - закричала она.
Бингем бросил окурок в пепельницу, глаза его устало уткнулись в раскрытое письмо рядом с ней. Он уже не заметил, как полицейские появились в комнате, вынули карандаши и записные книжки и вежливо раскрыли дверь в спальню. «Дорогая мисс Перселл, - было написано в письме. - Мы крайне сожалеем о необходимости известить вас, что с начала нового учебного года, по причинам ограниченного бюджета, мы вынуждены отказаться от ваших услуг... Президент университета...»
- Я не знаю, почему она это сделала!... Я не знаю никаких причин!... Разумеется, нет!... - кричала хозяйка. - Я только собралась пойти за покупками, как вдруг...
Полицейские вышли из спальни.
- Не волнуйтесь, леди, - сказали они и снова стали записывать.
Спросили фамилии и адреса. Затем сказали, что все могут быть свободны. Бингем поднял глаза и увидел Перл. Она стояла у окна на фоне тусклого света, тоненькая и привлекательная, но лицо её побелело, губы дрожали. Она испуганно смотрела на портрет молодого человека мисс Перселл...
... И Бингем представил себя и Перл, живущими в такой же, как здесь, нищете. Он не мог оторвать от Перл взгляда. Он вдруг почувствовал себя взрослым, постаревшим на много лет...
- Вы должны убрать её отсюда! - кричала хозяйка полицейским. - Это приличный дом!
- У меня осталось только двадцать минут до отхода автобуса, - сказала Перл, глядя в глаза Бингему.
Он вышел в коридор вслед за ней, не сводя с неё глаз. «Ничего, - думал он, - не имеет значения... Мы ещё можем...» И вдруг снова увидел, как Перл живёт в нищенской обстановке мисс Перселл, еле перебиваясь, не сводя концов с концами, открывая счета с яркой надписью «Прошу...»
- Вот уж не думала, что мисс Перселл... - тихо сказала Перл и, не закончив, спросила: - А ты?
Прижавшись друг к другу, они молча спустились по лестнице. Когда они вышли на крыльцо, день уже тускнел. С далёкого холма доносились голоса: праздник выпускников - манящие голоса, звеневшие в ушах, как чарующий зов сирен, голоса из другого мира...
- Пожалуй, надо позвать такси, - быстро сказала Перл, притворяясь, что не слышит звуков праздника. - Нето я опоздаю на автобус...
- Послушай, Перл, мы же хотели... - поспешно начал Бингем, стараясь заглушить в себе всё, что так неожиданно узнал...
Он начал и остановился, желая только одного: обнять её и не выпускать. Но он почувствовал, что не может, не смеет просить её остаться, вдруг поняв, как сильно он её любит, и именно поэтому он не должен испортить ей жизнь, обрекая на нищету...
На углу Бингем подозвал для неё такси, усадил в машину (но не сел вместе с ней, так как не хотел ехать прощаться на станцию), достал из кармана последнюю мелочь и передал шофёру в уплату за проезд. Он всё продолжал видеть Перл в комнате мисс Перселл, у окна, на фоне тусклого света, а у ног её-грязь и нищету...
... Ещё были слышны зовущие голоса, но она уже протягивала руку через открытое окно машины, чуть слышно говоря: «Передай привет от меня твоим родителям» - и глядя на него так, как будто она теперь знала то же, что и он.
- Хорошенько смотри за овцами там, в Монтане, -сказал Бингем.
- Ладно, - слабо засмеялась она, когда машина тронулась.
- Мы скоро увидимся!...-вдруг отчаянно закричал он, лихорадочно соображая: «Когда? Через сколько времени?»
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.