Остановившись поодаль, она наблюдала, как высаживались пассажиры. Любой из них мог оказаться Полужняком. И этот бородач с огромным вздутым рюкзаком, который он опускал со ступенек за ремни, и высокий мужчина в оленьем треухе и короткой медвежьей шубе, и сошедший вслед за ним толстяк, и даже тот якут, коренастый и чинный, в серой велюровой шляпе, который еще только протискивался с чемоданом в глубине тамбура... Но бородач, взвалив на спину рюкзак, тотчас зашагал к выходу; мужчину в шубе обступила шумная толпа встречающих, его обнимали и спереди и сзади, трясли сразу обе руки, он широко и белозубо улыбался; толстяк же не спеша поставил чемодан на асфальт, взглянул на перронные часы, перевел по ним стрелки своих наручных и, ни на кого не глядя, захрумкал по платформе новенькими, обшитыми кожей бурками.

Пассажиры все выходили, их тут же расхватывали встречающие, платформа полнилась и бурлила, и за эти несколько минут встречи с поездом, встречи с чужими радостями Вика и сама как-то отмякла душой, будто вдохнула чистого, свежего воздуха. Теперь ей было немножко обидно, что все эти люди проходили мимо и не имели к ней никакого отношения, и она, все больше загораясь возбуждением, ревниво глядела в дверь вагона, высматривая своего, ей лично адресованного пассажира. И лишь когда на перрон сошел летчик в фуражке гражданской авиации, стал озираться по сторонам и, заметив одиноко стоявшую Вику, вопрошающе посмотрел на нее, она, внутренне встрепенувшись, догадалась, что это и есть ее Полужняк.

Летчик еще раз озабоченно посмотрел вокруг и направился к ней. И пока он, высокий и грузный в своем длинном распахнутом кожаном пальто на каком-то сером меху, с чемоданом и большим газетным свертком в руках, делал эти несколько шагов к ней, Вика не знала, куда себя деть от неловкости и смущения: кто он, с чем приехал?

– Вы Вика? – Летчик поставил чемодан и первый просто, без всяких церемоний, протянул руку.

– Я получила телеграмму, – подтвердила она, несмело отвечая на рукопожатие.

– Наверно, гадали, кто да что?

– Я и теперь решительно ничего не понимаю.

– Вас напугала моя телеграмма?

– Нет, почему же... Просто я не знала, от кого. У меня нет знакомых в Свердловске.

– Это только телеграмма, – сказал летчик. – А сам я с Сахалина.

– С Сахалина? – обрадовалась Вика. – Там мои две подруги. Вы, случайно, не муж?

– Нет... То есть вообще муж...

Оба рассмеялись, и Вика почувствовала, как из ее смущения уходят все неприятные примеси: ожидание неизвестности, робость, незнание, как себя держать.

– Что же мы стоим? – спохватилась она. – Давайте присядем, что ли?

Летчик озабоченно посмотрел на Вику.

– Вы совсем промокли. Пойдемте лучше куда-нибудь под крышу.

– Куда же? – Она пожала плечами. Полужняк взглянул на часы.

– Давайте пообедаем.

– Нет... Спасибо... – смешалась Вика.

– Будем сидеть под дождем? – Полужняк оглядел опустевший перрон.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.