Начали готовить других девушек. Нелегко это было сделать. Одни согласились сразу, другие колебались:

- А вдруг перестреляют?

- Не перестреляют, - убеждали Настины подруги. - Им невыгодно уничтожать даровую рабочую силу...

И вот в назначенный день ни одна из девушек не пошла на завод.

Посыпались угрозы, засвистели нагайки. Но девушки стояли на своем...

Об их сплоченности стало известно всем товарищам по неволе: болгарам, чехам, полякам, сербам, французам. Встречая Настю Онищенко, они украдкой поднимали над плечом сжатый кулак: «Рот фронт!» Нередко девчата получали записки: «Мы с вами. Мы против немцев. Мы делаем все, что можем: ломаем, задерживаем...»

- Приятно было получать такие весточки, - улыбнулась Анастасия Александровна. - Мы увидели, что не одиноки, что нас поддерживают. Но знали также: заметят гитлеровцы эту переписку - беды не избежать... Так и случилось. После того как провалился побег, который мы готовили с помощью иностранных друзей, фашисты усилили надзор. Однажды один из надсмотрщиков увидел, как мне передали в цехе записку. Ее я, конечно, уничтожила. Но меня все же отвели в гестапо, несколько дней допрашивали, а потом на три месяца посадили в тюрьму. После тюрьмы попала в другой лагерь, дальше от города. Там у меня появились новые подруги: Зина Садовникова, Инна Прояненко, Надя Дорошенко... Славные были девчата. Не знаю, где они теперь... Рассказала я им, как мы боролись за свои права...

Надсмотрщиками и мастерами в цехе были только немцы. И все - таки девушки ухитрялись хоть где-нибудь навредить.

- Ты думаешь, мастер не замечает? - говорила Насте Зина Садовникова. - Замечает, сатана. От него не спрячешься. Но молчит. Кто его знает, что он за человек, этот Винанд!

Насте очень захотелось попасть к нему: девушки в цехе хорошие, дружные, и лотом что это за диковинный мастер, который потворствует русским? А тут еще слух прошел, что часть лагеря и цех будут куда-то перебазировать... Настя обратилась к Винанду:

- Герр мастер, возьмите, пожалуйста, в свой цех...

Винанд пристально посмотрел девушке в глаза и тихо спросил:

- Будешь стараться?

- Как все, - горячо заверила Настя.

Винанд едва заметно усмехнулся:

- Хорошо, возьму...

Еще больше удивилась Настя, присмотревшись к поведению Винанда. Когда кто-либо из девушек допускал брак или выводил из строя аппарат, мастер только улыбался и говорил:

- Ай - я - яй! Ну, ничего, ничего, не волнуйтесь очень. - И тихо добавлял: - Эта задержка сохранит жизнь десяткам, а может, и сотням людей...

Настя очень быстро научилась пользоваться «снисходительностью» мастера Винанда и радовалась, что хоть чем - нибудь помогает своим...

- Но тоска по Родине все больше сжимала сердце, - продолжала свой рассказ Анастасия Александровна. - В восемнадцать лет сидеть за колючей проволокой, вдали от родных и друзей - какая это нестерпимая мука! Но мы верили в победу советского народа. Эта вера укрепляла наши силы, помогала бороться. Тогда - то в моем маленьком дневнике и появились слова песни «Увижу край родной!», которая была опубликована в пятом номере «Смены».

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.