Подготовка квалифицированных специалистов должна сочетаться с формированием высоких идеалов, коммунистической морали, уважения к правилам социалистического общежития.

Из Тезисов ЦК КПСС «50 лет Великой Октябрьской социалистической революции».

В Москве состоялась научно-теоретическая конференция «СОЦИАЛИЗМ И МОЛОДЕЖЬ», организованная ЦК ВЛКСМ совместно с Академией наук СССР и Министерством высшего и среднего специального образования СССР в честь 50-летия Октября. Мы хотим познакомить наших читателей с некоторыми вопросами, обсуждавшимися на этой конференции. В редакции, за нашим «круглым столом», встречались социологи, занимающиеся проблемами рабочей и студенческой молодежи. Скоро сентябрь. Тысячи наших читателей вольются в студенческую семью. Наверное, им небезынтересно посмотреть со стороны: кто они, эти беспокойные, вечно чем-то не удовлетворенные, вездесущие и всезнающие (во всяком случае, во время сессии) студенты? Вот почему в этом номере «СМЕНЫ» мы расскажем о том, что думают социологи о насущных проблемах студенческой жизни, а также познакомим вас с выдержками из выступлений на конференции заместителя министра высшего и среднего специального образования СССР Н. И. Мохова и доктора философских наук В. А. Ядова. В следующем номере нашего журнала речь пойдет о воспитании рабочей молодежи в процессе труда, о тех, кто управляет этим процессом и непосредственно связан с ним. Редакция будет продолжать на страницах «СМЕНЫ» обсуждение вопросов, поднятых участниками «круглых столов». Древние греки, говорят, делили своих богов на три ранга: 1) те, что знают, но не хотят; 2) те, что хотят, но не знают; 3) и, наконец, те, что и умеют и хотят. Кто-то пошутил, что социологи сейчас в том божественном ранге, когда многого хотят, но не так уж много знают. За потоком частных проблем порой теряется общее, из комплекса вопросов вырывается для изучения один, социологи торопятся дать конкретные рекомендации там, где необходимо широкое, «глобальное» исследование. Впрочем, многое уже достигнуто, хотя по таким проблемам, как студенческая молодежь, исследования, в сущности, только начинаются. Студенчество, по мнению социологов, нужно рассматривать с точки зрения тех социальных ролей, которые оно призвано будет выполнять.

Специалисты

«... Численность только тогда решает дело, когда масса организована и ею руководит знание», - писал в свое время Карл Маркс. Сейчас, при стремительном росте специализации (профессий стало втрое больше, чем двадцать лет назад), руководителем в науке, на производстве и культурном фронте может быть только отличный специалист. Подготовка студента как специалиста зависит от того, КТО приходит в высшую школу, и от того, КАК там обучают. За нашим «круглым столом» обсуждалась в основном первая проблема. Чтобы стать знатоком своего дела, надо его любить и иметь к нему какую-то способность - это само собой разумеется. Между тем, как показывают исследования, абитуриенты зачастую имеют весьма туманное представление о выбранной специальности. А их отношение и своим способностям напоминает курьезное: «На скрипке играть умеете?» «Не пробовал, но думаю, что умею». Доцент Ленинградского института текстильной и легкой промышленности С. Кугель, изучая мотивы поступления в вуз, опросил около 4 000 выпускников ленинградских технических институтов. Половина новоиспеченных инженеров честно призналась, что влекло их в вуз только стремление к диплому. И лишь 30 процентов опрошенных действительно интересовались избранной специальностью. Причем на «модных» современных факультетах это число искренне увлеченных подскакивало до 70-80 процентов, а в сфере легкой промышленности, напротив, сползало до каждого пятого (20 процентов). Московские социологи свидетельствуют: почти треть поступающих в педагогические институты неверно представляет себе обязанности учителя. Отсюда неизбежный результат: средний срок отсева в наших вузах - два с половиной года. Проучился человек почти три курса и наконец понял: нет, не своим делом занялся. Правда, это общая тенденция. Например, около 16 процентов американских ученых также меняли профессию, иные и дважды, трижды. И все-таки большая потеря времени, средств, а порой и всякого интереса к знанию - слишком дорогая цена за неопытность. Когда в Симферопольском педагогическом институте спросили студентов исторического факультета, что они думают о труде педагога, оказалось, что учителями собирались стать только 2 процента, остальные хотели быть непременно историками. Из питомцев факультета физвоспитания готовилась работать в общеобразовательной школе лишь десятая часть. Спрашивается, зачем они шли в педагогический вуз, зачем занимали чужое место? Подсчеты показали, что в среднем каждый десятый студент выбирает вуз совершенно случайно. Харьковчане, наблюдая за потоком абитуриентов и студентов-младшекурсников, пришли к выводу, что на гуманитарные факультеты многие поступают только потому, что боятся не пройти на естественные. Так, в прошлом году на историческом факультете было 14 человек на место, а на физическом - всего 3. Когда же спросили студентов, близка ли им избранная профессия, на историческом факультете утвердительно ответила половина опрошенных, на физическом - 70 процентов. Значит, на физический идут осознанно. Заведующий лабораторией социологических исследований В. Лисовский рассказал о любопытном эксперименте. Ленинградские социологи проследили судьбу 30 «неудачников», провалившихся при поступлении в вуз. Вот письмо одной из них, Наташи А.: «После окончания школы я планировала поступить в электротехнический институт, но не прошла по конкурсу, пошла в другой - и тоже не прошла. Жизнь моя сложилась неудачно. В этом году я поступаю в педагогический имени Герцена...» Стало быть, нигде не устроилась - пойду в учительницы, буду учить других. Через пяток лет от Наташи-неудачницы, возможно, пойдет цепная реакция, множащая неудачников и неумех. Может, не стоило ей «пробиваться» в электротехнический, может, пропал в ней великий специалист по тканям или отличный кулинар? Но что знала Наташа о кулинарии или раскраске тканей? Знала только, что засмеют, если пойдешь в «повара», да и быть «ткачихой» тоже некрасиво, туда только поступают ни на что не способные. Весьма приблизительные были у Наташи представления и об электротехнике и о лингвистике. Но электротехнический - это звучит куда внушительней, чем педагогический или финансовый. Социологи единодушны в выводах: вузы до тех пор будут давать большой процент брака, пока школа не займется профессиональной ориентацией своих питомцев. Взвесить способности ученика и по возможности точно прогнозировать его профессиональную судьбу - это ли не одна из главных задач школы? А пока в этой важнейшей области многое пущено на самотек, отдано во власть стихии. По данным харьковчан, только пятая часть абитуриентов выбрала профессию по совету учителя. В Ленинградском педагогическом эта цифра упала до 1,69 процента. В Польше есть специальный термин - «социология профессии». Этой социологии детей начинают обучать в школе. Конечно, чтобы правильно их ориентировать, надо прекрасно разбираться в проблемах народного хозяйства, знать направления научно-технического прогресса. Иначе первое же столкновение с жизнью может обернуться для недавних десятиклассников крушением идеалов, построенных на иллюзии. Фильтр, который выставляет сейчас высшая школа на пути многочисленных соискателей диплома, увы, тоже далек от совершенства. Он не позволяет ни определить степень одаренности, ни отличить хорошо натасканного тупицу от истинно способного человека. А ведь приемные - фактически единственный барьер, который надо преодолеть будущему студенту. Дальше, как удачно выразился кто-то из пермских социологов, декан за уши дотянет до диплома. Система отбора почти не работает, потому что высшее образование все-таки не цель, а лишь средство получить навыки и знания, чтобы потом, уже за дверями вуза, заниматься углубленным самообразованием, которое и есть становление истинного специалиста. Социологи пробуют нащупать, как хотя бы на пороге вуза правильно сориентировать школьника, ничего не знающего о профессиональной социологии. Предлагают, например, начинать приемные испытания в вузах разного профиля в разное время, чтобы можно было попробовать свои силы и там и там. Разработать для поступающих психологические тесты и тесты по специальностям. Вести обследования не как бог на душу положит, а по определенной программе, чтобы результат был объективен. Наименьший отсев, как правило, бывает в консерватории и художественных институтах - там, где основной экзамен - творческий, по специальности. А не ввести ли в других вузах творческий экзамен? Например, в педагогическом - экзамены на умение работать с детьми, занять их, увлечь. Преподаватель Томского политехнического института И. Лившиц и ленинградец Л. Смелков советуют как можно раньше начинать специализацию студентов. Уже первокурсникам читать спецкурсы по основным специальностям, сразу распределить студентов по кафедрам. Тогда не потребуется 2-3 года, чтобы выяснить, может ли стать избранное направление делом жизни. Кстати, и вуз быстрее сможет оценить, стоит ли работать с данным студентом или время и средства будут потрачены впустую. Итак, школа должна пробудить в своих воспитанниках интерес к близкой им профессии, вуз - отобрать достойных, общество - правильно использовать кадры интеллигенции, не допуская растраты образования и неудовлетворенности. Только при гармонии всех трех слагаемых мы получим желаемое - настоящих специалистов. Организаторы

Пожалуй, самые жаркие споры за «круглым столом» вспыхнули именно вокруг этой проблемы. Хотя в главном социологи были едины: высшая школа недостаточно готовит студентов к будущей работе с людьми, не знакомит с требованиями, которые будут предъявлены к молодому специалисту как руководителю коллектива. Польские социологи подсчитали, что в технических вузах 90-97 процентов учебного времени занимают специальные предметы: физика, математика, механика. А после окончания вузов у тех выпускников, что работают на производстве, время распределяется приблизительно так: 5 процентов - на работу по специальности и девяносто пять - на организационные вопросы, связанные со взаимоотношениями в рабочем коллективе. Почти такая же пропорция намечается у наших инженеров: 10 процентов времени - на технические вопросы и 90 - на работу с людьми. Первому их учили пять лет, второму не учили вовсе. Мудрено ли, что две трети выпускников свердловских вузов жаловались при опросе, что самое трудное для них - умение ладить с людьми, управлять коллективом. Из запросов, посланных на 17 крупнейших предприятий страны, где работают молодые инженеры-свердловчане, вырисовывается та же картина: хорошее знание теории и неумение руководить коллективом. Не этой ли капитуляцией перед сложностью человеческих отношений объясняется настойчивая тяга молодых специалистов к тишине лабораторий и кульманам конструкторских бюро? С. Кугель считает, что будущих инженеров психологически не готовят к тому, что их место - на производстве. Студентов увлекает только одна сторона инженерного труда, отмеченная словарем: «инженер» - значит «изобретающий». А как же инженер - организатор производства? Инженер - начальник цеха, директор завода? Нет, молодые не стремятся к столь почетной стезе, они предпочитают кульман. Только десять процентов выпускников технических вузов, по ленинградским подсчетам, попадает на производство. А между тем, замечает Кугель, треть инженерно-технических кадров нашей промышленности - люди без специального образования, практики; в легкой промышленности того хуже - 30-40 процентов практиков. С руководящими кадрами совсем худо - уходящих на пенсию старых директоров и главных инженеров порой некем заменить. Около 54 процентов выпускников ленинградских технических институтов выразили желание работать в науке, 21 процент стремится в конструкторы, 13 процентов не знают еще, куда хотят; и только 12 процентам нравится производство. Конечно, такая острая тяга к науке, говорила Г. Хмара, преподаватель Ленинградского политехнического института, явление неплохое, особенно, если учесть, что наука становится производительной силой. Однако далеко не все смотрят на науку как на производительную силу. Слишком укоренилось в сознании снисходительное отношение к производству. Но даже те, кто поступает в вуз с твердым желанием посвятить себя производству, потом изменяют решение: технические лаборатории институтов, как правило, отстают от последних достижений технической мысли, а знакомство с промышленностью во время производственной практики окончательно разочаровывает студентов, так как организация труда на многих предприятиях также оставляет желать лучшего. С. Кугель высказал мнение группы ленинградских социологов: необходимо дифференцировать техническое образование. Исследователей и организаторов производства надо готовить отдельно, с разными критериями отбора, разными программами и требованиями. Будущие инженеры должны знать, чего от них ждут, и быть к этому заранее готовыми. Не нравится работать с людьми - поступай на теоретический факультет, и наоборот. Из 200 начальников цехов, крупных инженеров и директоров заводов, опрошенных в Ленинграде, 70 процентов считают такую реформу чрезвычайно полезной. Эту точку зрения поддержал преподаватель Московского технологического института легкой и пищевой промышленности И. Лесных. Он рассказал, что на месте их института прежде была высшая школа местной промышленности. Туда принимались только люди со стажем, имеющие организаторскую жилку. Из них готовились руководящие работники для промышленности. Сейчас в институт набирают ребят из школы, пичкают их наукой, а потом посылают работать в контору, где науку совершенно некуда применить. Недоразумения, обиды, смена профессии, а промышленности от этого нисколько не легче. Заведующий кафедрой научного коммунизма Пермского политехнического института 3. Файнберг против такой чисто функциональной точки зрения - готовить специалиста, инженера, химика. Надо, считает он, готовить прежде всего человека. Один студент учится вроде бы через пень колоду, но много читает, везде поспевает. И, смотришь, вырос в интересного человека, развитого и обаятельного, людям с ним легко, ему верят. А другой, тихий отличник, пять лет не поднимал головы от учебников, ничего, кроме сопромата и электродинамики, вокруг не замечал. Выйдя из стен института, теряется среди людей, не умеет принимать самостоятельные решения, инфантилен. А ведь именно этот тихоня имеет обыкновение поступать в аспирантуру и потом, взойдя на кафедру, со своей человеческой неприспособленностью учит студентов. Такого же мнения придерживается и преподаватель Ленинградского университета С. Иконникова. Она считает, что разделение образования должно исходить не из мнения студентов или инженеров, а из потребностей прогресса - иначе истина может быть утрачена. Кроме того, решать такую проблему, основываясь только на данных по Ленинграду и Москве, вряд ли справедливо: эти университетские центры отличаются от других городов и по составу студентов и по профилю вузов. И главное - разве только производству нужны хорошие организаторы? Что можно сейчас совершить в науке без организованного, сплоченного коллектива? Знание социальной психологии, административные навыки, умение анализировать человеческие отношения необходимы сейчас каждому специалисту, независимо от области, которой он решил себя посвятить. В Англии, например, три четверти выпускников университета к сорока годам становятся управляющими фирм и крупных контор, где основное - работа с людьми. Специально для этой работы университет их, конечно, не готовил, но такая возможность в программе обучения учитывается. Очевидно, и нашим вузам надо ввести серьезные спецкурсы по административной психологии, этике, истории человеческих отношений. Это не просто желательно, это экономически необходимо. Граждане

Ни для кого не секрет, что социальная и гражданская зрелость молодых зачастую отстает от их специальных познаний. Вроде бы хороший математик или историк, но общения с коллективом избегает, общественными процессами не интересуется, защищаясь вялой формулой: «Это меня не касается». Инфантильность, незрелость идеалов, расплывчатость мировоззрения и приблизительность убеждений - это не просто плохо, это вредно, потому что аморфный человек порой не ведает, что творит. Личность может быть устойчивой и полноценной только тогда, когда в основе ее поступков лежат осознанные нравственные мотивы. В Симферопольском педагогическом вузе студентам предложили высказать свое мнение о жизненном идеале. Большинство студентов смотрело на жизнь оптимистично и требовательно: «Для меня идеал тот, кто прошел через страдание, не сломившись и не унизившись». «Идеал - это всеобщий прогресс», и т. д. Однако попадались и другие ответы. «Идеалы были в детстве, - пишет студентка третьего курса Краснодарского пединститута, - когда взрослеешь, жизнь открывается со всех сторон, и идеалы исчезают». На вопрос, какое качество в людях вы цените больше всего, будущие учителя из Симферополя ответили: честность, целеустремленность, доброту. Презрение вызывают у них прежде всего хамство, угодничество, лицемерие, трусость. Однако никто не включил в понятие о счастье радость познания, никто не назвал среди самых ненавистных черт лень, тунеядство, нравственную пассивность. Очевидно, считают социологи, нужно интеллектуально обогащать нравственные суждения студентов. Нужно также добиться, чтобы приобретенные знания становились убеждениями, истинным мерилом поступков. В связи с этим социологи придают особое значение преподаванию общественных наук, ближе всего связанных с духовным становлением студента. Г. Хмара рассказала об исследовании, проведенном среди ленинградских студентов. Были проверены три посылки: 1) у студентов технических вузов преобладают технические интересы, общественные науки волнуют их значительно меньше: 2) у студентов в последнее время снизился интерес к социальным преобразованиям; 3) общественные науки не пользуются популярностью из-за низкого качества преподавания. Две первых посылки не подтвердились, третья подтвердилась полностью. Например, в педагогическом институте 32 процента опрошенных считают, что лекции по общественным наукам читаются монотонно и сухо, и еще 22,7 процента - что нет контакта между лектором и аудиторией. С. Иконникова подтверждает, что интерес к гуманитарным знаниям среди студентов очень высок. Например, когда вне всяких программ и рас-писаний был введен курс лекций о социологии личности в Ленинградском университете, невозможно было найти аудиторию, чтобы вместить всех желающих. Значит, дело все-таки в качестве. Хорошие книги по социологии и философии раскупаются быстрее приключенческой литературы. Аспирантка МГУ Г. Шмелева считает, что основной просчет преподавателей в том, что, преподнося студентам готовые выводы, они зачастую забывают о доводах, не приводят логического доказательства своей мысли. В результате многие питомцы вузов повторяют преподнесенный свод истин механически, не умея защищать свои взгляды, аргументировать свои мысли. Диспут, затеваемый на семинаре, порой напоминает спор Остапа Бен-дера с ксендзами о боге: да, он есть, - нет, его не существует. А пока знания далеко не всегда становятся у студентов убеждением. Об этом говорила аспирантка из Свердловска Т. Попова. Из свердловских студентов, привлеченных в позапрошлом учебном году к дисциплинарной ответственности, 63 процента имели хорошие и отличные отметки по общественным предметам. Памятуя о том, что знания трансформируются в убеждения только в практической деятельности, Уральский университет стал увязывать преподавание общественных дисциплин со специализацией студентов. Например, физикам читался спецкурс «Некоторые философские проблемы физики», инженерам - «Этика инженера». Кафедра политической экономии вовлекла почти всех студентов в социологические исследования и разработку проблем научной организации труда на предприятиях Свердловска. По рекомендации студентов, например, на Уралхиммашзаводе сильно сократились затраты рабочего времени и простои оборудования. Доцент Новосибирского медицинского института В. Чаплин, исследовавший общественно-политические навыки студентов, получил любопытные данные. На вопрос, как влияют на их общественную деятельность знания по общественным наукам, многие студенты ответили: никак. Среди третьекурсников такого мнения придерживалась почти половина. Когда провели на этом курсе опрос, оказалось, что 51 процент студентов не имеет никакого общественного поручения и к поручениям этим не стремится. Выяснилось также, что если на IV курсе медики тратят на общественную работу около 10 часов в неделю, а на V-11,5, то на VI - 23,3. Как объяснить такой скачок? На шестом курсе введена субординатура, студенты работают полгода в клиниках. Там общественная работа непосредственно увязывается с их основным делом - лечить людей: психопрофилактика, санитарно-гигиеническая пропаганда, медицинские лекции в школах. Заинтересованность в общественной работе резко возрастает. С этой же целью - как можно теснее увязать воспитание с обучением - ленинградские социологи предложили специальную университетскую программу на весь курс обучения. Они предлагают испробовать ее в одном из молодых университетов: Куйбышевском или Калининградском. Весьма существенным принципом этой программы является раннее, буквально с первого курса, распределение студентов по кафедрам, иначе говоря, специализация. Томичи и одесситы уже ввели такую систему. Комсомольские организации у них тоже не по курсовому, а по профессиональному принципу. При таких условиях воспитательные меры обретают целенаправленность: преподаватель знает, к кому обращается - к будущему ядерщику, биофизику, или радиотехнику. Это существенно, это придает трактовке тех же общественных наук конкретность. Однако студенты делятся не только на ядерщиков и биофизиков, адвокатов и следователей, лингвистов и стилистов, они еще бывают восприимчивыми и тугодумами, увлекающимися и недоверчивыми, оптимистами и скептиками. Обращаться просто к среднему, абстрактному студенту - глас вопиющего в пустыне. Социологи предлагают поделить студентов на определенные типы. Например, по таким признакам: отношение к учебе, научной деятельности, коллективу, общая культура, общественная активность. В зависимости от того, к какой группе будет отнесен студент, к нему и подходить надо с соответствующей меркой. И еще: чтобы общение преподавателя и студента стало более плодотворным, преподаватель должен знать структуру студенческого коллектива. Ведь там действуют не только центростремительные и центробежные силы. Помимо академических групп, комсомольских и профсоюзных организаций, существуют и так называемые «неинституизированные» группы, как определили их воронежские социологи. Проще говоря, это те самые друзья, сокурсники, приятели, которые составляют круг общения студента. Оттуда исходят многие его представления о жизни, там шлифуются его убеждения, зреют нравственные понятия. Исследования подтвердили, что влияние лидера такой группы зачастую куда значительнее, чем влияние старосты. Очевидно, потому, что на общественных постах порой стоят студенты, отнюдь не претендующие на самую большую популярность и уважение. Отсюда конфликт оценочных суждении: тех, что дороги в малой группе, в которой вращается студент, и тех, что исходят со стороны деканата и общественных организаций. Например, в Краснодарском пединституте 62 процента студентов выразили недовольство своей учебной группой. В Воронежском университете таких недовольных - 35 процентов. Социологи предлагают сглаживать этот конфликт, переизбирая комсоргов и старост, не пользующихся любовью и авторитетом среди студентов, а также учитывать при формировании учебных групп возраст и взаимные симпатии студентов. Огромная роль в закреплении у студентов чувства гражданской ответственности принадлежит, конечно, воспитателю. История свидетельствует, что это влияние, как правило, было решающим. Личность преподавателя - первый пример гражданственности и человечности. Между тем авторитет преподавателя среди студентов порой очень невысок, особенно когда речь заходит о нем не как о специалисте, а как о педагоге, личности. Среди студентов одного ленинградского вуза был проведен опрос: как вы оцениваете личность того или иного преподавателя? Давалось несколько пунктов. 24,6 процента студентов написали в своих анкетах, что только некоторые преподаватели способны сделать жизнь студентов интереснее и богаче; 58.4 процента считают, что этим качеством из их преподавателей не обладает никто; 48,2 процента признали за некоторыми преподавателями умение чутко отнестись к студенту; 35 процентов написали, что индивидуального подхода нет ни у одного. Очень низко оценивается эрудиция, чувство справедливости - в общем, то, что решает действенность общения преподавателя со студентом. Об обязанностях преподавателя вуза говорил В. Мироненко из Симферополя: «Мы обязаны создать в вузе ту творческую атмосферу, когда в наибольшей степени развивались бы воля и чувства. Взволнованность, эмоциональное отношение к действительности - прямой путь к формированию у молодежи высокой нравственности, твердых партийных убеждений. Самый могучий фактор вое. питания - любовь к молодежи, это тезис классической педагогики. Нельзя говорить о воспитании нравственности, не подумав о том, как научить молодежь благородству, доброте, отзывчивости, деликатности. Некоторые считают, что это счастливые особенности натуры. Однако любой преподаватель знает, сколько усилий требуется от окружающих, чтобы человек вырос добрым. Важно внушить негодование против зла, но еще важнее открыть для молодых радость добра, потому что именно этим будет измеряться отношение к человеку и обществу. В центре нашей жизни - человек, требующий бережного, гуманного отношения. Этому надо учить и учиться...»

н. и. мохов, заместитель министра высшего и среднего специального образования СССР, профессор.

«Социализм и молодежь» - первая молодежная конференция социологического направления. Безусловно, она поможет усовершенствовать исследования в области молодежного движения, благотворно скажется на работе молодежных организаций. Все, о чем здесь говорилось, все, что предстоит нам сделать, - в культурно-воспитательной работе, модернизации программ, улучшении быта студентов. - все должно быть подчинено главной задаче-подготовке высококвалифицированных специалистов. Студентам нужно усвоить сейчас огромный поток научной информации при том же сроке обучения. Но это ни в коем случае не должно сказаться на преподавании общественных наук. Нельзя забывать о мировоззренческой стороне вузовской работы. Очень важны также, на мой взгляд, работы социологов, посвященные проблеме воспитания специалиста-организатора. Это очень больной вопрос, требующий самого пристального внимания. Мы тщательно проанализируем рекомендации, данные социологами, и постараемся учесть все полезные советы.

Сейчас распространено мнение о том, что у социологии главная функция - инженерная. Эта точка зрения пришла к нам с Запада, из эмпирической социологии - не потому, что она буржуазная, а потому, что стала складываться как прикладная, инженерная наука. Один из крупных западных ученых сравнил эмпирического социолога с водопроводчиком, которого хозяин зовет, чтобы залатать в трубе дыру. Социология принижается как наука, если ее функция - только латать дыры, которые всем уже заметны и на которые может указать комсорг группы или декан, но она призвана решать те задачи, те проблемы, которые пока в повседневной жизни незаметны, но которые станут реальностью в ближайшем будущем. Студенты интересуют нас, социологов, прежде всего потому, что это будущие специалисты, отряд интеллигенции. А если так, то их подготовка должна рассматриваться в трех аспектах: 1) объективная информация в той области, в которой специалист получает образование; 2) организаторская функция; 3) функция общегражданская, партийная. Отсутствие психологической ответственности за свою работу. недостаток партийной ответственности перед народом приносят нам колоссальный вред. Нельзя, чтобы молодые пытались спихнуть с себя ответственность; кто-то виноват, а я ни при чем. Каждый отвечает за свою работу. И специалист должен под суд пойти, но отстаивать свою правоту, если консилиум коллег не убедит его, что он не прав. Если же архитектора или инженера легко переубедить, он не выполняет своего долга. Чувство профессиональной гордости - необходимое условие высокой гражданственности.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.