Веснушка

Лето действительно кончалось. В низинах, заросших папоротником, стали попадаться дружные семейства опят, мальчишки тащили домой орехи за пазухой, на станции продавали первые яблоки.

Юра уверял, что ему на даче до смерти надоело, без конца говорил о школе, товарищах, и его злило, что Веснушка только грустно, не протестуя, кивала головой, словно и не подозревала о том, как ему не хотелось уезжать...

И вот он наступил, последний вечер на даче. Весь день Юрка помогал дома укладывать вещи, а когда встретил Веснушку у проселочной дороги, хозяйки уже гнали домой коров.

С самого утра было жарко, собиралась гроза, но солнечные лучи проникали сквозь тучи, и все вокруг казалось желтовато - коричневым, как через дымчатые очки. Пахло парным молоком и грибами.

Они молча шли рядом, не зная, о чем говорить, и не решаясь смотреть друг на друга. Веснушка чувствовала какое - то тупое отчаяние, словно с переездом в город они окажутся на разных полюсах земли. Она желала только одного - чтобы время остановилось.

Но небо быстро темнело, на дорогу легли синие тени. Веснушка съежилась.

- Что это, уже ночь? Юрка осмотрелся.

- Нет, сейчас будет гроза.

И словно в подтверждение его слов длинная золотая нить прошила небо, раскатисто грохнуло где - то рядом, и среди внезапно наступившей тишины крупные, тяжелые капли заскреблись в сухих листьях придорожной канавы.

Веснушка заторопилась.

- Бежим, я знаю, где спрятаться... Совсем мокрые, они добежали до старого сруба, но и там дождь проникал сквозь дырявую крышу. Юра накинул свою куртку на плечи Веснушке. Оба подошли к окну.

На лесной опушке, в стороне от других деревьев, выделялся огромный красавец дуб. Казалось, что молнии пронизывали его ветви, прямо над ним раскалывалось небо. Испуганно трепетали осины, а он стоял прямой, непокорный.

- Смотри. - Юра указал на дуб. - Совсем один, а такой смелый, гордый. Он словно хочет всю грозу принять на себя...

Веснушка промолчала.

Гроза прошла быстро. По небу молоком разлилась звездная пыль, и только далеко над лесом тускло вспыхивали зарницы. Было холодно, сыро, но уходить не хотелось. Веснушка задумчиво рисовала мелом дуб на стене, такой одинокий в своей гордости.

- Видишь, чего ты добилась, совсем другим человеком стала. - Юра, улыбаясь, разглядывал рисунок. - А представь себе, вдруг мы встретимся через десять лет... Я буду молодым известным хирургом, ты - знаменитой художницей. И вот где - нибудь на выставке...

- Я никогда не буду художницей, потому что без тебя не смогу нарисовать даже стакана, - перебила Веснушка. Голос у нее дрожал.

- Это тебе только так кажется...

- Нет, не кажется. - Веснушка горестно уронила руки на колени. - Таланта у меня нет... Я умею рисовать только тебя - твое лицо, руки. Дерево, на которое ты 'смотришь, тропинку, на которой ты стоишь. Без тебя я насовсем останусь Веснушкой. Не уезжай...

«Любовь создает искусство», - вспомнил Юра слова старика - литературоведа. Но через мгновение ему было уже не до формулировок: он видел, как вздрагивали под курткой узкие плечики Веснушки, прислонившейся к стене.