- Руки вверх! - скомандовал Тарханов и навел на дежурного маузер. Обезоружив офицера, наши товарищи забрали у него ключи и поспешили к камерам. В первой оказался большевик Просмушкин, случайно попавший в облаву. Литвин был заперт в другой. Посадив на их место полицейских, дружинники ушли.

Власти узнали о случившемся лишь на следующее утро.

«Память о нас не умрет...»

Листовки, дерзкое освобождение арестованных, налеты... На каждом шагу подполье напоминало о своем существовании. Контрразведка неистовствовала. Все труднее и труднее было ускользать из ее рук. Белый террор усиливался с каждым днем.

Первый провал произошел в Севастополе. Были арестованы девять коммунистов, в их числе Лия Шулькина. Как живая, встает перед моими глазами эта отважная комсомолка. Мы все восхищались ее стойкостью, выдержкой, самоотверженностью. В Севастополе она жила под чужой фамилией, ее квартира служила явкой.

Лия до самой смерти осталась верна партии, комсомолу. На суде она гордо сказала:

- Я коммунистка и оправдываться перед вашим судом не стану.

После жестоких издевательств Лия Шулькина и ее товарищи были расстреляны и брошены в море.

Тяжелым ударом для подполья явился и арест Жени Жигалиной. Эта девятнадцатилетняя девушка организовала в Евпатории отлично законспирированную явку, через которую обком держал связь с центром. Позже Жигалина выполняла ответственные поручения партии в Симферополе.

Схваченная контрразведчиками, Женя держалась, как герой. Изуверские пытки не сломили волю этой чудесной девушки. Мы решили произвести нападение на помещение контрразведки, чтобы выручить товарищей. Но контрразведка уже шла по нашим следам. 10 апреля в Собачьей балке были арестованы дружинники, разрабатывавшие план нападения. Отстреливаясь, ушел только Зиновий Волович. Но через несколько дней ищейки выследили и его. С ним вместе арестовали юного подрывника Мишу Лозинского и связиста Толю Зусмановича.

Три недели истязали арестованных, чтобы вырвать у них имена остальных подпольщиков. Но ни один из комсомольцев не сказал ни слова. Суд над молодыми коммунарами состоялся 6 мая. Задуманный белогвардейцами как устрашающее зрелище, он превратился в демонстрацию несгибаемой воли юных революционеров.

- Ваши дни сочтены, у вас нет будущего, - бесстрашно заявил в своем последнем слове Волович.

Член горкома комсомола Гриша Старосельский сказал:

- Вы обречены на гибель. Ваши имена покроются позором, а наше дело будет жить вечно.

Героиня крымского подполья комсомолка Фаня Шполянская гневно воскликнула:

- Вы убьете нас, но не убьете революцию! Скоро придет день, когда на скамью подсудимых посадят вас!

Гордо, с огромным самообладанием выслушали обвиняемые страшный приговор. В ночь накануне казни пьяная орда контрразведчиков замучила Женю Жигалину и Фаню Шполянскую. Они умерли. Рано утром восемь остальных смертников вывели на тюремную площадь. Они шли, обнявшись, поддерживая друг друга, и пели «Интернационал». Их повесили на фонарных столбах.

Через месяц военно-полевой суд в Симферополе приговорил к смертной казни еще восемнадцать подпольщиков. Самым молодым из них был комсомолец Миша Лозинский. Этот семнадцатилетний мальчик хранил на квартире взрывчатку и участвовал в боевых операциях. Ему, как несовершеннолетнему, могли заменить смертную казнь вечной каторгой. Но он заявил:

- Я сознательно боролся за Советскую власть и поэтому хочу разделить судьбу своих друзей.

Юноша был казнен вместе с его старшими товарищами.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.