- Пошли, - радостно и твёрдо сказал Генрих. - Нам надо идти осторожно, чтобы не задержали нас, не разогнали.

Они двинулись на восток. Они шли по улицам, по длинным разрушенным улицам Западного Берлина, и на каждой площади к ним присоединялись люди, и с каждым шагом становился могущественней этот неудержимый и суровый поход.

Когда они подходили к Бранденбургским воротам, на улице появился американский танк. За ним второй и третий... Они на полной скорости промчались мимо демонстрации. Огромная стая полицейских набросилась на колонну, пытаясь разогнать её.

- Вполне по-американски, - заметил Рудольф, и губы его задрожали.

- Достойные наследники Гитлера! - сказал кто-то.

А полицейские привычно орудовали прикладами автоматов. В конце концов им удалось разогнать людей.

... Под Бранденбургскими воротами по одному, по два проходили рабочие, и задержать их или помешать им идти было невозможно, потому что это шли обыкновенные прохожие, ничто и ничем здесь не напоминало демонстрацию.

Но, пройдя Бранденбургские ворота, перейдя границу двух миров, люди останавливались на площади возле ворот, где когда-то помещались иностранные посольства и роскошная гостиница «Адлон», а теперь подымались переплетения строительных лесов вокруг возводимых вновь домов. И вот уже снова собралась колонна, которую так старательно разогнали полицейские, уже снова грозная демонстрация рабочих западных секторов Берлина строилась в ряды, и первый чёрно-красно-золотой флаг демократической Германии появился над толпами, и красное знамя взвилось рядом с ним, и демонстрация двинулась по Унтер ден Линден, вливаясь в огромнейший поток людей, пришедших сюда со всего Берлина.

Рудольф Штахель шёл рядом с Генрихом Штоком. Он старался петь песню, слов которой не знал, но очень хорошо чувствовал их значение.

«Смело, товарищи, в ногу!...» - звенело над потоком демонстрантов, и песня эта захватывала и волновала всех, и люди становились бодрее, и все трудности, лежавшие впереди, не казались страшными.

Демонстрация подошла к площади, и какой-то старик начал речь. У него было лицо рабочего и пышные седые волосы.

- У нас нет безработных, - говорил оратор. - Мы с честью выполнили двухлетний план развития нашего хозяйства и приступили к успешному выполнению пятилетнего плана. И мы выполним его. Борьба за выполнение нашего плана - это часть величественной борьбы за мир во всем мире, за то, чтобы никогда Германия не была больше агрессором, за то, чтобы немцы не служили пушечным мясом для американцев. Мы за то, чтобы немцы наконец обрели свою единую родину - свободную, счастливую, миролюбивую и демократическую Германию!

Рудольф Штахель мог подписаться под каждым этим словом: оратор как будто знал его мысли.

- Будем же до конца бороться за нашу единую родину, за Германию Гейне и Шиллера, за Германию Либкнехта и Тельмана!

Речь закончилась. Белые голуби взлетели над площадью. Демонстрация разошлась. Медленно, стараясь не привлекать внимания полицейских, переходили границу секторов рабочие.

А вечером в тот же день Рудольф Штахель появился в бедной комнатке Генриха Штока и спокойно, хотя несколько торжественно сказал:

- А теперь давай подумаем, что надо нам делать самим, чтобы никогда больше небесные «подарки» не падали на нашу землю...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.