Море открывается сразу, как выходишь из помещения Феодосийского горкома комсомола. Несколько десятков шагав - и начинается территория порта. В порту забываешь о море, о солнце: здесь странно меркнет чудесное летнее утро. Если бы на этой территории буйствовали фантастические марсиане, вряд ли они смогли бы сделать больше. Повсюду чёрные, закопчённые камни, развороченные плиты бетона, покрытые какой - то ржавой плесенью...

Весною сорок четвёртого года на развалинах порта появились комсомольцы. Жестокий норд - ост больно хлестал их лица едкой смесью песка, ржавчины я золы. Порт лежал чудовищным завалом на пути вперёд.

«Минировано!» - кричала надпись, нанесённая чьей - то торопливой рукой на куске обгорелой фанеры. С невысохших букв тянулись, словно капли крови, красные нити подтёков.

Миноискатели среди груд металла бесполезны. Самые ловкие, самые зоркие руками расчищали дорогу остальным. Это была тяжёлая, страшная работа. Но молодёжь упорно продвигалась вперёд, прорезая «ходы сообщения» для машин и механизмов. Каким праздником был день, когда на молу образовалась первая дорожка, по которой с трудом мог пробраться подъёмный кран!

Теперь по всему порту день и ночь разносятся тарахтенье моторов и тяжёлый лязг гусениц. Краны растаскивают в разные стороны груды бетона и железа, грузят пароходы.

Порт, на стене которого немцы, убегая, написали «Феодосия капут, навеки капут», уже работает. Стоят у причалов пароходы, по зеркальной поверхности бухты скользят катера, лодки.

У расщеплённого взрывом толстого бруса, тянущегося вдоль стенки мола, приютился маленький катер. На прямой, словно обрубленной, корме надпись: «Первенец». Название дано не случайно: это действительно первенец восстанавливаемого Феодосийского порта.

Оставляя Феодосию, оккупанты уничтожили все пловучие средства. На дне залива лежали пароходы, парусные суда, лодки, катера. И не было ни водолазного снаряжения, ни самых простых приспособлений для производства спасательных работ.

В ненастный весенний день, когда по морю ходит чёрная холодная рябь, в бухте началась подводная разведка «своими средствами».

Чтобы иметь понятие об этих «своих средствах», попробуйте задержать дыхание на одну минуту. А феодосийские «подводники» проводили на дне моря не менее трёх минут...

Тяжёлый камень в руках стремительно

увлекает ныряльщика в глубину. Смертельно хочется бросить этот груз, пробкой вылететь на поверхность воды и дышать, дышать, хватая воздух ртом, раздувая грудную клетку. А тем временем в мутно - зелёной таинственной полумгле

всё отчётливее проступают очертания небольших судов, то бессильно повалившихся на борт, то гордо стоящих на киле и словно плывущих среди густых причудливо переплетённых морских трав. Руки впиваются в борт, покрытый какой - то слизью, налитые кровью глаза торопливо осматривают корпус, ищут грозных признаков мин. Вспыхивает на мгновение свирепая зависть к нарядной барабульке, нахально скользящей у самого лица и явно задающейся своими жабрами. На воздухе противная мелкая дрожь всего тела, особенно коленей и пальцев рук, сердце, тяжело шевелящееся где - то гораздо ниже, чем ему обычно полагается. Отдышавшись, - снова и снова на дно, пока не приходит опасное состояние «азотного опьянения».

Катер, который теперь называется «Первенцем», лежал в густой зостере - морской траве, похожей на тонкую тесьму длиной а несколько метров. Зостера опутывала руки и ноги, мешала смотреть, работать с тросами, к которым крепились «понтоны» - железные бочки для бензина.

Оторванное после героических усилий от подводного грунта, судёнышко по эллингу тащили руками. Потом его поставили на корабельном кладбище среди догнивавших остовов лодок н шхун, похожих на скелеты гигантских ископаемых рыб.

Тяжко повреждённый авиабомбой, катер выглядел так безнадёжно, что люди, поднявшие его со дна, невольно подумали: «Зачем было тащить этот гроб?»

Чтобы достать «Первенца» со дна моря, нужна была отвага; чтобы вернуть его к жизни, требовалось больше - повседневная борьба с невероятными трудностями.

Ремонтные мастерские не имели ни инструментов, ни материалов. Но зато в них были люди с золотыми руками. Судоплотники - ком - сомольцы Константин Арфанов, Емельяи Ба - рабам, Александр Комаров часами вырезали разбитые куски из корпуса катера, добираясь до вполне здорового «тела», способного хорошо нести тяжёлую службу в море. Из щепок, из обломков они складывали деталь за деталью, пополняя недостающее своей сообразительностью.

Потом из материалов, разысканных на корабельных кладбищах и среди руин портовых зданий, вытачивали они новые части для катера. Всё приходилось делать без чертежей, л порою одна и та же деталь изготовлялась по нескольку раз, прежде чем её удавалось точно подогнать на место.

Комсомольцы отремонтировали катер, комсомольцы стали и на вахту на этом первом судне Феодосийского порта: вся команда «Первенца» - комсомольцы. Капитан его Михаил Филиппович Асташенко видел Феодосийский порт и в дни его процветания и в страшных руинах. Юношу не испугали развалины, он не отправился на поиски «чистой воды», а пошёл в первых рядах тех, кто отдавал все свои силы на то, чтобы как можно скорее превратить Феодосию снова в широкие «ворота моря».

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.