Мимо, расплываясь в улыбке, проходя двое парней. У обоих в руках - кепки с картошкой.

- Это чего еще? - поднялся директор.

- Для разнообразия, товарищ директор. Перед обедом оно очень здорово.

- Помогли сгрузить - по десятку захватили. Нынче опять «хлоп по пузу кулаком - ели кашу с молоком».

- А что, разве скоро обед? – спрашивает директор.

- Попадем как раз в обед...

Горин отправляется в столовую для про - верки.

- Сегодня хорошо, колхозной картошки привезли, - говорит он. - А то ведь действительно «ели кашу с молоком»... Мясо есть, но мало. Приходится, в основном на порционное пускать по два - два с полтиной. Спит сладко завком, не к ночи им будет сказано! - смеется директор. - Ясно, на самозаготовки надо на - лечь... свиней пустить побольше. Мне уж надоело, долблю, долблю.

Свежий воздух, солнце щекочут ноздри, и Горин звонко чихает.

- Надо бы в душ. Хорош у нас душ! Видал?

Душ действительно неплохой. Он непосредственно рядом с цехом. Большие коридоры раздевальной уставлены рядами шкафчиков. Их здесь сотни. Каждый рабочий имеет свой личный шкаф. Дальше за вереницей коридоров, в светлом помещении расположена душевая. Десятки кабинок. Круглые сутки - горячая водя.

- Вот ведь, - жалуется Горин, - огромное дело провернули, а на мелочах нас не видно. Когда я работал (Густава Листа завод был), - под холодным краном сполоснешь рожу, и все. Так и прешь с работы усталый, грязный, так и на постель, в грязной спецовке... Теперь из ночной рабочий идет - глядишь и галстучек подвязан.

В литейном тишина. Сквозь запыленные стекла крыши робко льется солнечный свет. Суматошные грохочущие краны стоят недвижно, устало свесив плети тяжелых цепей. От свежей просеянной земли тянет прохладой.

Сашка Репин, Кузьма Шмаев и Петька Гаврилой лежат на куче формовочной земли. Кузьма и Петька спят. Сашка лежит на спине, курит, пуская дым кольцами. Ой старается пустить кольцо в кольцо, поэтому лицо его необычайно серьезно. Сквозняк разметает кольца, и Сашка сердится.

- Не спится, - отвечает он, - гиблое дело ночью спать. Только растревожишься. А поговорить не с кем. Прямо сказать, деваться некуда. Пообедаешь - от силы двадцать минут. А дальше?

- Был тут у нас один парень, - вспоминает Репин, - веселый гвоздь (сейчас на учебу пошел). Мы с ним - самая заводиловка. Тогда веселее было. Один раз всех на смех подняли.

- Опять про Кошкина! - ворчит проснувшийся Кузьма.

- А ты прикрой ухо - то... Вот этот самый Кошкин - «Тяжелокошкин» его прозвали - вечно ныл: «Тяжело!» - и спать здоров был. И решили мы номер выкинуть. Нашли дохлую кошку. Сначала прожарили ее, потом в ящик засунули и устроили похоронную процессию. В перерыв дело было, всех поразбудили и - в общий хвост. Ящик водрузили на кучу над головой Кошкина и песнопение начали. Проснулся Кошкин, чуть не обмер с испугу.!.

- Ну и что ж хорошего? - ворчит Кузьма.

- Тебе обязательно хорошего, веселее, я го - корю, было. Ты уж дрыхни.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.