Динамика третьей среды

- Да, - крикнул он мне в ухо, - испытаньице сейчас предстоит...

- Вы что, боитесь?

Я несколько удивился: Сеньков - бывалый человек воздуха, неустрашимый планерист - явно дрейфил перед вынужденной посадкой.

- Боитесь?

- Странно! За шасси - то я отвечаю... Этакая махина, тысяча пудов, привыкла на аэродром садиться, на гладкое поле, а тут видели, какие буераки.

Тем временем Михеев увидел большое поле. Он три раза пролетел над ним - все ниже и ниже каждый раз. Он высматривал место. Моторы ревели вполголоса. Шуршал воздух. Мы садились. Сень - ков, прильнув к стеклу, впился глазами в огромные колеса, стремительно приближавшиеся к земле. Нас два раза подбросило: колеса коснулись земли. Машина неслась поперек борозды. Нас трясло и бросало. Колеса прыгали и готовы были, казалось, вот - вот треснуть. Сеньков, напряженно стиснув зубы, шевелил губами, как бы уговаривая шасси устоять и не сломаться: «Выдержи, выдержи, ну, ну, ну, ну... еще немножечко, ну...».

Самолет замедлял свой бег. Стоп! Толпясь, мы вылезли из каюты на землю. Сеньков ласково охлопывал облепленные землей огромные шины, поправлял очки и приглашал всех участвовать в его торжестве:

- А! Выдержали ведь шасси! Вот это было испытание! Ведь поперек борозды шпарили! Ну, и браво.....

И он полез под самолет, чтобы убедиться в полном успехе произведенной посадки.

Когда листаешь корреспондентский блокнот, где то и дело мелькают четыре буквы ЦАГИ, если вспоминаешь все эти надводные и поднебесные, а также земные встречи с цагистами, то приходишь к убеждению, что ЦАГИ - это не только дом двух сред. Нет, в этом определении чувствуется явная недомолвка. Если рассматривать весь комплекс побед ЦАГИ, то надо со всей определенностью сказать, что в наименовании института скромно умолчали о третьей среде, основной и всепроникающей. ЦАГИ освоил не только воздух и воду, он обработал также прекрасный человеческий материал - живую людскую среду своего рабочего творческого коллектива. Это особенно характерно для ЦАГИ, учреждения, давшего нам уже сегодня живой прообраз социалистического мощного учебно - производственного комбината, где цехи и лаборатории находятся не только в близком соседстве, но работают в тесном содружестве и взаимопроникновении, где соединяются тончайшие принципы «чистой» науки с прикладным изготовлением, с «деланием собственно вещей», вполне реальных и весомых, хотя и летающих. И всякий, кто бы пытался, рассказывая о ЦАГИ, ограничиться аэро - и гидродинамикой, не сказал бы главного. На ЦАГИ отлично проверена, понята и использована динамика третьей среды - творческий и рабочий энтузиазм всего коллектива ЦАГИ, его трудовой напор, неукротимая тяга к знанию и умению. И подобно тому, как в аэротрубе воспроизводятся со всей «принципиальной» силой на небольшом лишь участке ураганные скорости, подобно тому, как на гидроканале в миниатюре, но в полном раскрытии своей внутренней сущности проявляется характер воды, так в «третьей среде» ЦАГИ, в его полноценном рабочем коллективе, отражается со всей силой динамика нашего общего культурного роста. Это подтверждается здесь опять излюбленным в ЦАГИ методом - особым испытанием «третьей среды», которое она блестяще выдержала.

Общественно - технический экзамен! Правда, его изобрели не на ЦАГИ, и никто не станет приписывать комсомольскому коллективу Центрального аэрогидродинамического института этого открытия. Поход за общественно - техническую проверку живой наличности наших предприятий - этот поход уже сейчас стал повсеместным, охватывая по инициативе комсомольских организаций все больше и больше заводов и фабрик. Но на ЦАГИ могут гордиться, что по успехам этого начинания они вышли на одно из первых мест, как бы скромно ни отнекивался тот же Метелица.

Комсомолец Метелица - председатель центральной экзаменационной комиссии в ЦАГИ. Дело это было двинуто комитетом комсомола ЦАГИ под руководством секретаря его т. Гутмана. Дело было новое. Оно казалось смелым и экспериментальным, но в ЦАГИ привыкли к опытам, к пробам и считали, что это единственный верный путь. В конце августа 1933 г. в головы многих цагистов - комсомольцев крепко запала мысль - провести общественно - технический экзамен. Тогда же была создана центральная экзаменационная комиссия. Приказом дирекции ЦАГИ ей были присвоены некоторые административные права. Она быстро вросла в организм института. В отделах ЦАГИ были созданы свои экзаменационные комиссии. Для каждого желающего определить уровень своих общественно - технических знаний, для каждого желающего и решившего подвергнуть себя испытанию был разработан личный листок. Его составлял непосредственно ближайший руководитель экзаменующегося по работе. Каждый листок таким образом составлялся с точным учетом индивидуальных особенностей каждого рабочего или техника. Учитывалось наличие тех сведений, которые уже были проявлены экзаменующимися в повседневной своей работе, объем его познаний, его способности и степень усвояемости. В зависимости от всего этого и составлялся личный листок. Так было разработано более полутора тысяч листков! Они были не очень похожи друг на друга. Петрову например инженер, разрабатывавший листок, указывал на необходимость поднажать на черчение. Михальцеву предлагалось обратить внимание на физику (отдел механики), Сидоренко должен был, внимая параграфам листка, укреплять свои производственные навыки.

В то же время центральная экзаменационная комиссия тщательно разработала программу к экзамену и экзаменационный вопросник на каждую квалификацию по разряду. Это был первый этап похода за общественно - технический экзамен. Вторым серьезным этапом была сама учебная подготовка. Шли занятия на кружках, читались лекции, давались консультации, велись беседы. Для каждого экзаменующегося был выделен свой руководитель в подготовке - инженерно - техническое лицо, так сказать, общественный репетитор. Обычно он являлся и производственным руководителем экзаменующегося. Комсомольская инициатива увлекла сперва всю молодежь ЦАГИ, а потом захватила и немолодых рабочих и техников. Никогда еще не был так велик спрос на техническую литературу в киосках и библиотеке ЦАГИ.

- Нас охватила самообразовательная горячка, - рассказывали мне цагисты, - Всем охота была определить себя: чего ты стоишь в деле и в жизни. А то ведь у нас как бывало? Посадят в трубку и год - другой продуешь. Вышел в техники. А ведь сумма настоящих знаний маловата, с прорехами. А тут уж по всей линии подтягиваться приходилось. И до того увлекались, что прямо ужинать и обедать забывали то и дело. Все бубнили, все бубнили...

После месяца подготовки отдельные комиссии провели пробные экзамены. Они были проведены в трех основных, опорных пунктах экзаменационного похода: в научно - исследовательском отдела (в отделе ОТЭ - организация трудных экспериментов), в механическом цехе и в 8 - й бригаде за - Сода опытных конструкций. Это были, так сказать, опытные участки. На экзамен пригласили всех председателей экзаменационных комиссий ЦАГИ. Испытания велись в форме гласного отчета, причем в некоторых цехах явилось 100 проц. работающих. Работа в цехе за две недели до экзамена, выполнение производственных заданий экзаменующимися зачитывались как экзаменационная работа. Нечего и говорить о том, как это сказалось на тонусе общей производственной жизни ЦАГИ, как это подняло производительность и снизило брак. Здесь производственное отличие, отметка в цехе становились экзаменационным баллом. Успех пробных первых экзаменов победил рабочих механического цеха, где сдало экзамен человек двадцать молодежи, выступить с обращением и просьбой распространить экзамены на весь завод.

Экзамены проходили в очень простой и товарищеской обстановке. Станок и классная доска проверяли знания и умение экзаменующегося. Он коротко рассказывал свою «учебную биографию»: где учился, что знает, чего хочет. Он излагал на доске свои теоретические познания, а затем переходил к станку и здесь демонстрировал свою производственную квалификацию, свою рабочую сноровку и хватку, техническое совершенство. Конструкторы представляли чертежи, инструментальщики изготовляли детали, техники производили расчеты. В результате экзаменов 125 чел. повысились в разряде. Но пришлось и понизить 9 чел., проявивших слабые знания. Это была, конечно, большая обида. Провалившиеся требовали немедленно дать им переэкзаменовку, но центральная комиссия раз и навсегда постановила, что раньше чем через месяц - полтора до переэкзаменовки никто допускаться не будет. Пусть парень позанимается, поработает и тогда, пожалуйста, - экзаменационная комиссия готова принять его еще раз и утвердить на прежних, а может быть и на новых высотах. Впрочем таких случаев немного. Лишь 10 проц. получили «неуды», 40 проц. сдали экзамен удовлетворительно, столько же получили «хорошо» и 10 проц. были удостоены высшей отметки «отлично». Но цагисты, сдавшие на «удовлетворительно» и «хорошо», не успокаиваются на этом. Им обязательно хочется получить «отлично», и к XVII съезду партии комиссия предоставит им возможность осуществить свое законное желание.

В мае 1934 г. будет проведен второй тур экзаменов. Он охватит еще не сдавших сейчас рабочих. Он даст возможность уже сдавшим подняться еще в высший разряд.

Общественно - технический экзамен не только поднял знание и умение всего коллектива работников, он еще больше сблизил инженерно - технический персонал с рабочими, он вооружил руководителей знанием каждого рабочего. И надо сказать, что инженеры ЦАГИ отнеслись к почину комсомола с большим и теплым вниманием. Инженер Атен - заместитель начальника 8 - й бригады - лично составлял листки, проводил подготовку и испытание. Начальник зала статических испытаний инженер Кондаков также оказал огромную помощь ЭТОМУ делу.

«Третья среда» ЦАГИ превосходно выдержала сложные испытания. Она оказалась, как и везде, неоднородной, но испытания повысили ее общий уровень и качество, выделив к тому же наиболее способных в особую группу «отличников». Здесь вам укажут прежде всего на конструктора Клеймерова. Комиссия единодушно отметила его быстрый рост в ЦАГИ. Клеймерова передвинули на серьезную работу в области самолетостроения. Отличился и Паша Яковлев - слесарь 6 - го разряда. Он демонстрировал овладение ценнейшим импортным станком и показал такие блестящие образцы работы, что был после экзамена допущен на постоянную работу с этим сложным агрегатом, чуть ли не единственным на весь СССР. Прекрасно сдала экзамен также секретарша комсомольской ячейки отдела прочности авиоконструкций - техник Мороз: несмотря на то, что в ее отделе по плану экзамен еще не был намечен, она подготовилась и подготовила ребят «нелегально». На ЦАГИ шутили, что у Мороз ребята привыкли испытываться под большими нагрузками и здесь не подкачали - сдали на прочность.

... Мне приходилось слышать от уже немолодых работников ЦАГИ, что в последнее время они очень часто летают во сне. Говорят, что «это к росту». Примета правильная и приятная, тем более, что на ЦАГИ взлетают не только во сне - там овладевают двумя средами, прекрасно освоив и поняв динамику «третьей».