В середине 1931 г. Потер Джонсон с группой американских сотоварищей прибыл в Советский союз. Группа была немедленно направлена в Москву для работы на автозавод им. Сталина. Первые дни своего пребывания в Ленинской слободе Потер Джонсон отметил буйными и вполне хулиганскими поступками. Вначале он попросту нагло заявил, что не хочет работать.

Работникам механосборочного отдела пришлось потратить немало сил и энергии, чтобы сломить сопротивление лентяя.

- Хорошо, - заявил тогда Потер Джонсон, - я кончаю забастовку. Но что это за материал? Разве можно надеяться сделать что - нибудь толковое из этой дряни? Смотрите...

Он брал литье и запарывал деталь за деталью. Все, что приходило в те дни от Потера Джонсона к контролеру, было браком. Мало этого, он еще возмущенно кричал:

- Автомобиль - это вам не телега! На ломовой подводе можно качество металла подменять количеством. Здесь же вы ограничены об'емом и нормами. Ваш грузовик рассыплется, едва сойдя с конвейера, если...

И в этом был прав Потер Джонсон. И литейная не возражала против этих слов, ибо и сама литейная, как и другие цехи, хотела, чтобы амок - скис машины бесперебойно ходили не только по заводскому двору, но и по всей стране.

Потер Джонсон был твердо уверен о грядущем посрамлении литейной и готов был ставить доллар против медной пуговицы, что большевики не осилят тайн качественного литья. Он весьма изумился, когда однажды утром ему преподнесли материал, в котором при всем желании невозможно было обнаружить даже и намека на порок. Материал полностью соответствовал стандарту.

Потер Джонсон без излишних разговоров принялся за работу. Некоторым из присутствующих показалось, что он принялся за работу даже с энтузиазмом. По крайней мере он был так оживлен, шумлив и деятелен, точно в его сознании произошел какой - то перелом и сейчас он хотел загладить свое прошлое. Действительно через некоторое время Потер Джонсон сдал первую непорочную деталь. К концу дня их было 28.

Двадцать восемь! По сравнению с нулем это число бесконечно велико. Но если эту цифру прикинуть к заводскому заданию, она бесконечно мала.

Американец уверял: он дает все, что может. Больше дать не в силах. Но ведь Потер Джонсон являлся монополистом по производству этой злополучной детали.

Незначительная, казалось пустяковая часть, предназначенная для заднего моста машины, начинала тормозить ход главного конвейера. Деталь в буквальном смысле слова рвали из - под станка. Пролет заднего моста в связи с ростом программы выпуска автомашин становился все более и более «узким» местом на заводе. Немалую роль в этом деле играл соотечественник «Потера Джонсона» - лукавый «Хильд». Именно про эту пару говорили:

- Черти, а не станки!

И когда Корчагин вместе с комсомольской бригадой был брошен на работу в пролет на детали заднего моста, на ребят посыпались насмешки.

Даже старые токари - люди, достигшие сейчас самых предельных вершин токарного искусства, и те поставили крест на станки «Потер Джонсон» и «Хильд». Куда же лезете, птенцы!

«Хильд» шлифует 40, «Джонсон» дает 28. Поверьте - это максимальная производительность труда, которую можно достигнуть при работе на этих станках. Да и то, если токарь хорош. А что фирма там пишет в своем прейскуранте, то чудаки - это же только реклама!

Корчагин, Оболонков, Ильичев, Степанов, Кубаров, Малахов - все они были убеждены в противном. Они ни на секунду не допускали и мысли, что кривую производительности станков нельзя вздыбить.

1 января 1932 г. бригада приступила к работе. Январь был закончен посрамлением. Месячный промфинплан выполнен всего лишь на 80 проц.

- Ну что говорили!

- Засыпались!

- Вздыбили!

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.