Слава Суворова

- Чего же ты не сикурсируешь?

- Да не получал приказаний от генерала, - смущенно ответил тот.

- Эх, братец! Иди вперед! Генерал убит: ты видишь: он ездит без головы, - усмехнулся Суворов.

Главное значение в бою Суворов придавал человеку, бойцу. Его сокрушительная стратегия опиралась на широкие солдатские массы, на качество солдат, на их преданность своему полководцу. Суворов был тесно связан с солдатами, верил в них, а они в него. И он мог уверенно вести свои войска от победы к победе.

Полководец всегда и прежде всего заботился о людях и был превосходным воспитателем бойцов. Он требовал простоты и наглядности обучения и стремился к тому, чтобы «всякий воин понимал свой маневр». Сознательное выполнение своих обязанностей в бою - залог победы, учил он.

Суворов развивал в своих «чудо - богатырях» храбрость и презрение к опасности, решительность, находчивость. Говорил он образным, мелким языком, понятным массе. «Есть три воинские искусства: первое - глазомер, второе - быстрота, третье - натиск», - учил Суворов. «Атакуй, коли, руби, гони, отрезывай, не упускай! Ура - чудеса творит, братцы!»

«Опасности лучше идти навстречу, чем ожидать на месте. Особо опасна ретирада: шаг назад - смерть!» - восклицал он, считая отступление невозможным для русских войск.

Известен такой случай. Во время действия на реке Требии (1799 год) батальоны Багратиона стали медленно отступать от превосходившего по силе противника. Увидев это, Суворов бросился к ним и закричал: «Заманивай, братцы! Хорошо, шибче... Спасибо. Теперь стой. Довольно». И повел приободрившихся бойцов в атаку.

«Разве с вами, чудо - богатыри, можно не победить?!

Вот мы пошли, взяли, разбили! Кто храбр, - тот жив! Кто смел, - тот цел!»

Суворов не отрицал значения огня, но в условиях тогдашней военной техники (ружье едва било на 300 шагов при дальности действительного огня не более 60 шагов) учил, что не пуля, а штык решает судьбу боя: «Береги пулю в дуле; трое наскочат - первого заколи, второго застрели, третьему штыком карачун».

Маневрируя вне поля битвы, надо стараться выйти во фланг и тыл противника. Достигнув победы, неотступно преследовать неприятельские войска, ибо «недорубленный лес опять вырастет».

Сражаться надо не для захвата городов и сел, а в целях уничтожения живой силы противника. Но жестокости Суворов не признавал: «Неприятель сдался - пощади. Грех напрасно убивать, они такие же люди». Большое внимание уделял фельдмаршал обучению войск в мирное время. Во время маневров он заставлял их действовать в тяжелых условиях, приближавшихся к боевым: «Тяжело в ученье - легко в походе, легко в ученье - тяжело в походе», - говаривал он. В ученье был строг и требователен. «Ученье - свет, неученье тьма, - пояснял Суворов, - дело мастера боится. И крестьянин не умеет сохой владеть - хлеб не родится. За ученого трех неученых дают, нам мало трех, давай нам шесть, давай нам десять на одного - всех побьем, повалим, в полон возьмем. Воюют уменьем, а не числом; от уменья происходит согласие».

Суворов требовал товарищеской спаянности и взаимной поддержки в бою: сам погибай, а товарища выручай, приказывал он.

Суворовская наука побеждать - одно из величайших достижений русского военного искусства. «Паркетные генералы», против которых боролся Суворов, раболепствовавшие перед прусской системой, не допускали даже мысли о создании русского военного искусства. Когда на русском престоле воцарился жалкий дегенерат, поклонник всего прусского, Павел I, Суворов стал его непримиримым и открытым врагом. Суворов восставал против увлечения Павла устаревшей военной системой Фридриха II. Эта система вводилась в русской армии, хотя наглядно продемонстрировала свою несостоятельность в войнах Пруссии и Австрии против войск французской буржуазной революции. Павел ввел неудобную прусскую форму, не заботясь об удобствах солдат в бою. Головы солдатам пудрили, подвязывали им косы, одевали для парадов и дворцов, а не для боев.

Суворов открыто возмущался пруссификацией русской армии, тормозившей самобытное развитие ее по верному пути. «Пудра - не порох, букли - не пушка, коса - не тесак, и я не немец, а природный русак», - говорил он.

Великий русский полководец смело разрабатывал свою «науку побеждать». Суворов требовал знаний, интереса к своему делу. Остро ненавидел он трусов, рутинеров, «немогузнаек». Нередко высмеивал он их перед франтом. «Богатыри! Неприятель от вас дрожит! Да есть неприятель больше: проклятая немогузнайка! От немогузнайки много, много беды...»

Поучения свои Суворов обычно заканчивал собственным паролем: «Послушание, обучение, дисциплина, чистота, здоровье, опрятность, бодрость, смелость, храбрость, победа, слава, слава, слава!!»

А как любили Суворова солдаты! Солдатская масса ощущала его враждебность к прусским уставам и свирепой бессмысленной дисциплине.

Солдаты знали, что Суворов их не предаст, что он так же, как и они, ненавидит праздных царедворцев и горе - генералов, более «упражнявшихся» на паркетах чем на полях сражений.