Коробов понял, что надо снова почувствовать себя бодрым, веселым, ни о чем не думать. Расслабить ноги, спину, руки вот так, по краям скамьи... Он с трудом заставил себя не смотреть на Рехна, когда тот вышел для прыжка... Вялый гул трибун подсказал Коробову, что у американца снова неудача.

Коробов не еспеша начал стягивать тренировочный костюм. Поправив трусы, он вышел на дорожку. Он ринулся вперед. Рывок - и вот в последний момент, когда все казалось удачным, он локтем сшиб рейку.

Теперь они уже не сидели рядом и не улыбались друг другу. Нахмуренные, сосредоточенные, они готовились к последней, решающей попытке...

Коробов лег на спину и, закрыв глаза, мысленно представил себе весь процесс прыжка. Он видел свой разбег, свободный, даже изящный, достигающий к концу огромной скорости. Он видел свой шест, так хорошо сгибающийся под ним и затем подбрасывающий его вверх. Вот сейчас Коробов ясно представил все свои движения, знакомые до мельчайших деталей и доведенные почти до автоматизма тысячами повторений.

«И как это нескладно получилось, - думал Коробов. - Я начал с 3 метров 60 сантиметров, а Рехн - с 3 метров 80 сантиметров. Таким образом, я имею 3 прыжка до высоты 4 метров 20 сантиметров, а он - только два. Значит, если мы оба не возьмем 4 метра 35 сантиметров, то первое место будет Рехна. Я проиграю ему первое место и покажу, что мы еще не доросли до американских прыгунов. Поди, доказывай, что у Рехна рост, скорость...»

Коробов открыл глаза. Над ним в голубом небе плыли облака, позолоченные заходящим солнцем. Хорошо бы вот так же легко плыть в воздухе. Он снова закрыл глаза. Теперь надо представить последний прыжок. «Почему я сбил два раза планку? Почему? Потому что я очень сильно хотел взять эту высоту. Излишнее напряжение». Коробов вспомнил, с какой легкостью он прыгал 4 метра 20 сантиметров. «И ведь запас был какой! Я даже планку под собой не видел. Будь, что будет, но последнюю попытку я сделаю так же, как на высоту 3 метра 80 сантиметров: так же легко, как бы играя».

Раздался шум на трибунах, и Коробов вскочил со скамейки. Судьи снова устанавливали планку, сбитую последним прыжком Рехна.

- Как? Уже? - удивился Коробов. - Уже прыгнул?

Рехн с досадой бросил шест и, сев на скамью, стал снимать туфли. На сегодня он кончил.

Коробов взял свой шест и пошел к контрольной отметке. Он внимательно посмотрел на квадрат, образуемый планкой и стойками.

Хорошо, что стойки стоят широко: высота кажется ниже. Коробов вспомнил, как на тренировках он прыгал 4 метра 50 сантиметров, приучая себя не бояться высоты. Но тогда он специально сбивал рейку, а теперь этого нельзя было делать, ни в коем случае. «Кто это там сидит с Рехном? Интересно, о чем они говорят? Наверно, обо мне. Нельзя отвлекаться. Надо думать только о прыжке. В моих руках шест. Передо мной дорожка, а там стойки, и высоко на них пестрая деревянная планка. Она все та же: и для начинающего и для мирового рекордсмена... Вся трагедия в том, что она может бесконечно подниматься вверх, а мы, прыгуны, имеем предел. Вот опять отвлекся. Нет, эта высота - для меня еще не предел. Далеко не предел...»

Коробов застыл на месте, собирая воедино разбегающиеся мысли. Его белые трусы чуть колыхались от легкого ветра. Ярким пятном горел герб - значок на красной майке.

- Что - то долго собирается Толя, - шепнул Ванин Петру Ивановичу.

- Ничего, ничего, так надо, - тихо ответил тренер. - Нелегко собрать силы для третьей попытки.

Коробов снова поднял шест и снова опустил, как бы не решаясь начать разбег.

Один - другой глубокий вдох, и разбег начался. Метеором Коробов промелькнул мимо судей, оттолкнулся и взлетел... Поднимая ноги, он чувствовал, как сгибается шест, и увидел над собой на недосягаемой высоте планку.

Казалось, добраться до нее нет никакой возможности. Пружиной распрямился шест. Коробов стремительно выбросил ноги вверх и, подтягиваясь на руках, свободным, широким движением повернулся грудью к планке. Где - то близко около себя чувствовал он планку, не видя ее. Инстинкт подсказывал не делать лишних движений. Вот уже ноги брошены за планку, вот руки выпрямились, поднимая тело еще выше...

Петр Иванович взволнованно вцепился в плечи Ванина.

- Грудь, грудь! - кричал он громко. Мгновение. Коробов переходит планку. Он, пригнувшись, уводит от нее грудь и руки. И еще в воздухе услышал Коробов бурю криков. И этот шум дошел до него. Как что - то твердое и осязаемое...

... Коробов на секунду задержался на песке и посмотрел вверх.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.