В 1918 - 20 г., как известно, гремели пушки. Судьбы Советского Союза решались в то время не за красным дипломатическим столом, а на полях сражений, на полях гражданской войны. Дипломатия была на время похоронена, на время забыта, отодвинута на задний план. Но вот война окончилась. Начали вступать в силу различные договоры, буржуазии пришлось начать считаться с фактом существования Советской страны.

На фронте военном молодая республика одержала победу, буржуазия потерпела поражение. Тогда последняя решила попытать счастье на другом... на фронте дипломатическом... на фронте переговоров, договоров, словесных упражнений, дискуссий, различного рода уверток. Советскому Союзу пришлось принять бой и на этом еще более трудном фронте с врагом, скрытым под чином дипломата, сановника и пр.

После войны, начиная с 1921 г., как раз и начал создаваться штаб новой дипломатии - Наркоминдел, Народный комиссариат по иностранным делам. Начали появляться новые дипломатические работники советской формации. И, как принято везде и всюду, молодежь, молодые ребята, комсомол в создании этих новых дипломатических кадров заняли далеко не последнюю роль.

... Он пришел в маленькое, холодное и неприветливое помещение одного из многочисленных домов Бюробина поздней осенью двадцать первого года. Пришел, разбитый, усталый, потрясенный. В течение последних трех лет Теодор Клява, молодой латвийский революционер, которому едва - едва исполнилось еще 16 лет, испытал не мало тягот и лишений. За участие в организации Латвийского комсомола Теодору за этот короткий срок пришлось отсидеть два раза в тюрьме. Выйдя из тюрьмы на волю, Теодор ушел в подполье.

Но надо было на что - нибудь жить. И Теодор для поддержания самого себя и своей матери поступил на фабрику. Он работал там простым чернорабочим, в одно и то же время отдавая самого себя революции, комсомолу, обществу. Прошло несколько бурных лет. Пролетарская революция в Латвии была на время подавлена.

Теодор перебирается в Советскую Россию. И здесь на первых порах работает истопником в Бюробине, в Москве. Теодор топит печи, таскает тяжелые вязанки дров, ведет работу в комсомольской ячейке и заодно присматривается к работе дипломатических чиновников... он интересуется политическими новостями, принципами дипломатической работы.

Проходит немного времени. Теодора Кляву ячейка предлагает перевести уже на работу в аппарат Наркоминдела. Руководители НКИД соглашаются с этим предложением. Клява уже канцелярист в хозяйственной части. И, находясь здесь, он еще больше проявляет интерес к «премудростям» дипломатической машины.

Все свое свободное время он просиживает в библиотеке Наркоминдела, роется в книгах, посвященных изложению дипломатического и политического права, истории дипломатии, истории вообще и т. д. Круг знаний Теодора значительно увеличивается и расширяется. Клява подает определенные надежды.

И его приглашают работать уже на более ответственный пост - в протокольную чаль НКИД, секретарем. Клява начинает сталкиваться с иностранцами. Теодору постепенно становится понятно многое «тайное тайных» дипломатических вещей. Клява постигает основную механику, «изюминку» дипломатии. Может быть, еще не совсем полно, не совсем хорошо, но все - таки в основном достаточно для того, чтобы уже к 1922 г. занять должность секретаря консульства в Ковко - столице Литовской республики.

Теодор Клява снова заграницей, снова в Прибалтике, но уже не в качестве гонимого революционера, а в качестве лица, обладающего всеми правами дипломатической неприкосновенности. Еще немного месяцев спустя, и Клява уже заведует консульской частью советского полпредства в Литве. В 18 лет Теодор достигает такого положения, делает такую «карьеру», о какой мечтают в буржуазной стране люди, имеющие уже 40 - 45 - летний возраст. В течение шести лет Клява работает на консульской работе в Ковно. А по прошествии этого срока он переводится в СССР и назначается во Владивосток, где и получает совершенно самостоятельную дипломатическую работу, заменяя очень часто» самого консула.

И недаром, когда в Наркоминдел приходит новый работник, то его обычно в ячейке или в секретариате встречают следующими словами:

- Вот будете работать, как Теодор Клява, будете так же учиться и стараться, как он, тогда станете хорошим дипломатом...

На крупнейших в Союзе рыбных промыслах в Астрахани девятнадцатилетний Андрей Фехнер выступал в качестве комсомольского агитатора. Он разъезжал с места на место, разъясняя рыбакам «международное и внутреннее положение», создавая среди рыбаков комсомольские ячейки. Андрей выезжал вместе с рыбаками в море, врастая в их быт, на практике знакомясь с рыбацкой жизнью, ее навыками, особенностями и привычками. Прошло несколько месяцев - и Фехнер стал заправским рыбаком, своим для промыслов человеком. Это было очень давно, около девяти лет назад. Теперь уже Фехнера называют Андреем Васильевичем, а иногда и «господином Фехнером». Фехнер носит модный заграничный костюм, у Фехнера аккуратно повязанный чистенький галстук, у Фехнера аккуратно зачесанная прическа. Почему вдруг такая метаморфоза, такая неожиданная перемена? Чем вызвано это обстоятельство? Может быть, бывший комсомолец Фехнер «разложился»? Может быть, он отошел от революционного движения, забыв про свое комсомольское прошлое? Нет, нет и нет!...

Все объясняется весьма просто. Андрюша Фехнер стал советским дипломатом, побывал долгое время заграницей на - ответственных дипломатических постах и сейчас получил «чин» политического: референта одного из крупнейших отделов Наркоминдела.

Путь Фехнера по своей служебной линии довольно интересный, весьма характерный для нашего времени. После рыбных промыслов Фехнер по командировке партийных организаций попал в НКИД в качестве одного из секретарей Чичерина. Он знал немецкий язык, а в 1921 г. в подобных людах весьма и весьма нуждались. Затем его переводили из отдела в отдел, в результате послали на работу в Германию, сначала в консульство, в Лейпциг, а затем и в полпредство - в Берлин.

И здесь Фехнер, будучи еще весьма молодым человеком, проявил свои способности, к октябрю 1925 г. заняв уже должность второго секретаря нашего посольства.

- О - о - о, господин Фехнер! - заметил ему как - то немецкий консул Рихтер, - в ваши годы ви сделали такой карьер, такой карьер, прямо умопомрачительно... Не понимай, ничего не понимай!...

- Чего - ж вы не понимаете? - спросил его Фехнер.

- Да как же? Вам, наверное, не больше 25 - 26 лет, а ви уже занимаете такой должность. Это чудовищно! - продолжал удивляться немец. - Мне вот уже 45 лет, а я по чину занимаю должность меньше вашей, и то доволен. Кем же будете вы, когда достигнете моего возраста?..

- Может быть, секретарем уисполкома в Бузулуке...

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.