Лицо комбата, серое от пыли, казалось острее и резче, чем всегда, на маскхалате тоже был пыльный налет, а в голосе слышалась хрипотца. Капитан уже пятый час руководил своими и приданными подразделениями, руководил первый раз в жизни в качестве комбата.

Однажды мы разговорились с ним. Владимир рассказал об отце, командире полка, погибшем в 1944 году в бою за эстонский город, о матери, старшем лейтенанте, прошедшей вместе с отцом до его последнего боя и оставшейся верной ему, даже мертвому. Судьба отца предопределила судьбу сына: Владимир окончил суворовское, потом военное училища и стал офицером морской пехоты. Но несмотря на то, что он за свои тридцать с лишним лет около двадцати носил военную форму, в нем осталось что-то мальчишеское, он легко рискует, немного авантюристичен и порой резковат. Но все это не мешает Владимиру быть хорошим офицером, грамотным, точным, справедливым.

– «Бронза», – кричит комбат по рации танкистам, – поддержи меня на левом фланге, только не спеши, а то отсекут!

Слева из-за холма наперерез нашей колонне движется цепь автоматчиков «противника» и несколько бронемашин. Наши танки сейчас выйдут из-за березовой рощи, и только тогда РудеКко повернет к ним батальон и, спешив пехоту, отдаст приказ контратаковать. А пока мы идем вперед, подставив «противнику» борта своих бронетранспортеров.

– «Аул», «Серп», пора. Резче, не снижая скорости, вперед. – Руденко вытирает пот. – Ну, сейчас будет номер.

Номер заключается в том, чтобы с ходу повернуть влево и ударить по «противнику» одновременно с танкистами в лоб и с фланга. Руководитель учений сказал потом, что это было красиво придумано и очень прилично исполнено.

Дело после полуночи

Рота старшего лейтенанта Галанина залегла вдоль кромки черной мерзлой пашни, в первой линии обороны. Уже стемнело, но все равно надо было окапываться. Галанинцы, как кроты, скребли в потемках твердую землю саперными лопатами, дружно похрустывали сухарями, которые прислал в роту Руденко. Помня о том, что полевая кухня приезжает или слишком рано, или слишком поздно, комбат еще два дня назад распорядился сунуть в БТР три мешка сухарей. И, надо отдать ему должное, поступил дальновидно, по слухам, кухня уже три часа искала нас в противоположной стороне.

– В море легче, – ворчал Анатолий Цыганков, – черт с ней, с качкой, зато там не надо копать. Я же матрос, а не экскаватор...

– Рассуждай молча, Толик, – сказал ему Побережец, окапывавшийся рядом. И добавил: – Ты же умный человек и все понимаешь. А если твоя недовольная физиономия полностью не скроется к утру в окопе, пеняй на себя.

Цыганков шумно вздохнул и заработал лопатой с удвоенной энергией. Они не отдыхали по-настоящему уже больше суток.

Галанин, согнувшись, перебегал вдоль пашни от одного матроса к другому – искал Алсултанова. На ходу ощупывал глазами, привыкшими к темноте, профили окопов, подмечал, где мелко, где в самый раз. Алсултанова он разыскал в окопе Сергея Слепченко. Руслан окопался еще час назад и помогал соседу.

– Есть дело, Руслан, – Галанин присел на корточки у окопа. – Ночью наверняка что-то будет, чувствую. Возьмешь ракеты и натянешь контрольную нить как можно шире прямо перед фронтом роты. Как мы уже делали когда-то, помнишь?

Алсултанов кивнул, вытер ладони о маскхалат, сунул ракеты за пояс, а моток бечевки в карман.

– Возьми с собой кого-нибудь, например, Авагяна, он от тебя метрах в ста правее, «холодно», говорит, пусть греется. Но чтобы тихо... Вернетесь, доложите.

– Есть, товарищ старший лейтенант.

На всякий случай Галанин выдвинул отделение Асламбая Чесебиева немного вперед, следом за Русланом. Ребятам было жаль уходить из оборудованных окопов, давшихся с таким трудом. Кое-кто даже застелил дно прошлогодней лежалой соломой, собранной на поле. Прелая солома не очень грела, но уже один вид ее действовал успокаивающе.

– Отдохнем после победы, – пошутил Галанин.

К двенадцати ночи он успел обойти всех и доложить комбату о том, что рота заканчивает окапываться. Вернувшись к себе, почувствовал, что здорово устал. Подложив под бок плащ-палатку, Галанин прислонился лбом к холодной земле, чтобы прогнать сон. К нему подполз Костя Макаров и протянул сухари.

– Ешьте, товарищ старший лейтенант, для вас припас.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.