Пошел русским ходом... Вся сила в ногах - руки отдыхают...
- Раз - два... три - четыре!
А пятый - вперед! Скользил, как чужой Семену Дунаеву и, только когда на вершине холма очутился - немного очнулся. Вспомнил, как летал раньше с горок.
- Н - ну!
Наклонился - палки назад - напружинился - только ветер засвистел.
Ночью Феня проснулась - а Сени нет.
А в это время Сеня шел по городу. Присесть бы, заснуть в теплом снегу под ветра вой... только бы не чувствовать, как горят ноги, будто в них провод лежал с колким током электрическим. Руки - как мочалки.
Кровь бешено крутилась, и красные пятна носились перед глазами...
Тов. Митрофанов, уполномоченный ГПУ при уисполкоме, молодой парень, только из комсомольского возраста вышедший... Спал Митрофанов во все свои двадцать четыре года, и храпел сладко. И сон видел. Идет будто по лесу, где вместо деревьев плакаты, что в исполкоме висят, мухами разукрашенные. Но это все ничего и его, Митрофанова, касается мало... А потом увидел избушку. Правильная избушка, по всем статьям, а только из трубы вместо дыма - прокламации контр-революционные летят.
- Ах, сволота!
Митрофанов бегом к дому. Да прилип к земле - не сойдешь. А дом смеется, звенит, грохочет.
Понатужился Митрофанов, сдвинулся - и... проснулся.
Телефон, как ребенок без матери, отчаянно захлебываясь, звенькал над ухом. Хрипло:
- Что надо?...
- Так... так... - присылайте его сюда.
Выслушивал рассказ Сени, поспешно одеваясь. И, всовывая ноги в валенки, бросал коротко:
- На станцию к утреннему поезду - троим!
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.