– Что?!
Я не удержался от смеха, глядя на выражение ее лица.
– Пласет – сумасшедшая планета. Вы только что сказали, что ходите по воздуху. Это в какой-то степе. ни так. Пласет – одно из немногих тел во Вселенной, состоящее из обыкновенной и из сверхплотной материи. Последняя, с разрушенными молекулярными связями, такая тяжелая, что невозможно поднять даже песчинку. Ядро Пласета – из этой материи, вот почему маленькая планета имеет силу притяжения, равную трем четвертям земного. Здесь есть жизнь, животный мир на самом ядре. Есть и птицы, молекулярная структура их такая же плотная, как структура ядра. Обыкновенная материя для них тан же разрежена, как воздух для нас. Они просто летают там, в «земле» под нами, как земные птицы по воздуху. С их точки зрения, мы с вами ходим по верхним слоям атмосферы Пласета.
– И дома рушатся из-за вибрации от их полета?
– Да. И, кроме того, они летают сквозь фундамент, из чего бы ой ни был сделан. Любой земной материал для них не плотнее газа. Они летают сквозь железо и сталь с той же легкостью, как через песок и глину. Мы только что получили специальный груз с Земли – особый сплав стали, вы слышали, я говорил о нем с Риганом. Но и на него мало надежды.
– А эти птицы не опасны? Они не могут принести вреда, кроме разрушения домов? Вдруг птица вылетит на поверхность и пролетит через кого-нибудь?
– Они не летают ближе, чем на несколько дюймов от поверхности, какое-то чувство останавливает их, когда они приближаются к верхним слоям своей «атмосферы». Оно похоже на ультразвуковые сигналы, ко. торые испускает летучая мышь. Птицы поворачивают обратно за несколько дюймов до того, как попадут в пространство, равноценное для них вакууму.
Когда мы пили коктейль в поселке, Мишелина снова заговорила о брате.
– Айку вовсе не нравится преподавать, Фил, – сказала она. – Не могли бы вы найти ему какую-нибудь работу здесь, на Пласете?
– Я все время требую у Земного Центра второго помощника администратора, – сказал я. – Работы возрастают. Ригану нужна помощь. Я...
Ее лицо светилось ожиданием. А я вспомнил. Все было уже кончено. Я ушел в отставку, и мои рекомендации значат сейчас не больше рекомендаций подземной птицы.
– Я посмотрю, что можно сделать... – жалобно закончил я.
– Спасибо, Фил, – сказала она.
Моя рука лежала на столе возле стакана, и на какое-то мгновение она опустила свою руку на мою. Будет банальностью, если я скажу, что почувствовал, словно через меня пропустили ток высокого напряжения. Но так оно и было. Это был тяжелый удар, не только физический, но и психологический: я понял, что без памяти влюблен. Я просто потерял голову. Я рухнул тяжелее, чем любое здание на Пласете. Я не смотрел в лицо Мишелины, но по тому, как она на долю секунды сжала мою руку, а потом отдернула ее, словно обжегшись, я понял, что и она ощутила этот ток. Я не очень уверенно поднялся и предложил Мишели не пойти обратно в административный корпус.
Теперь ситуация стала совершенно невозможной. Земной Центр принял мою отставку, и меня никто не поддержит, когда я вернусь. Я не уверен даже, смогу ли получить место преподавателя. Земной Центр – самая могущественная организация во Вселенной, у них везде есть своя рука. Если уж занесут в черный список, то...
На обратном пути я предоставил Мишелине болтать, мне же нужно было многое обдумать. Хотелось сказать ей правду и не хотелось. В конце концов я потерпел поражение. Или выиграл. Пока не прибудет «Арк», ничего ей не скажу. Дам себе возможность убедиться, нравлюсь ли я Мишелине. И тогда?.. Ну, если к тому времени у нее возникнет такое же чувство, я скажу, каким был дураком, и скажу, что... Нет, я не предложу ей вместе вернуться на Землю, даже если она захочет, пока не увижу просвета в моем туманном будущем. Все, что я могу сказать ей, – это когда у меня опять появится возможность получить хорошую работу... И в конце концов мне только тридцать один, и я могу...
В общем, в таком вот роде.
Риган сидел в моем кабинете, взъерошенный, как мокрый шмель.
– Идиоты из Земного Центра, – сказал он, – опять выкинули шутку. Ящики со специальной сталью пусты.
– Как пусты?
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Почему сломалась ручка