И рабочие сказали: «Хватит надрываться, устраним недоделки своими силами». Тут же были созданы группы по пять-шесть человек во главе с инженерно-техническими работниками. Каждая взяла на себя механизацию нескольких операций. Общее руководство походом осуществлял сектор совета по новой технике.

О результатах можно судить хотя бы по такому факту: новый участок арматурного цеха почти целиком укомплектован рабочими, высвободившимися в результате механизации трудоемких и непроизводительных операций.

Мы уже говорили о том, что функции мастеров в цехе постепенно переходили к общественным звеньевым из рабочих, контролеров ОТК тоже теснили рабочие контролеры. 8 конце концов стало возможным должности мастеров и контролеров ОТК в цехе сократить. Это, во-первых, тысячи и тысячи рублей прямой экономии, но главное тут опять же — утверждение рабочего как гражданина, как хозяина на производстве.

Первые шаги общественных контролеров были часто робкими. «А ты «то такой, чтобы мне указывать?»— нередко слышали они. Стороны шли проторенной дорожкой: к начальнику цеха. «Николай Алексеич, рассуди».

Но Николай Алексеич в таких делах неумолим.

— Кого выбрали контролером: тебя или меня? Ах, тебя! Ну, тогда и действуй. Отклонился от чертежа, пусть после работы остается и переделывает. Не хочет? Ставь вопрос перед сменой о том, чтобы бракоделу не оплачивать работу. Пиши в стенгазету.

И рабочий контролер чувствует за собой силу, власть, он полистал книжонку, чтобы не опростоволоситься по части технологии, и уже не бежит к начальнику цеха за подмогой.

Какова же сейчас роль начальника в арматурном цехе?

Разве не видел Бочаров, что вслед за мастерами наступит и его черед, что общественная администрация рано или поздно потеснит и его как начальника?

Не только видел, но и сознательно шел к этому. Он, начальник, свое счастье видел в том, чтобы перестать быть таковым для коллектива. Он хотел быть просто инженером, мечтал о том, чтобы каждый специалист в цехе один день в неделю стоял у станка, как всякий рядовой рабочий.

Как только совет окреп, встал на ноги, Николай пошел к директору и предложил должность начальника в арматурном цехе упразднить, а его перевести в бригадиры. Он был бы занят на операции, а часть времени уделял бы учебе, инструктажу, оперативному руководству.

Бочаров терял чин, терял заработок, но шел на это, потому что так совесть подсказывала.

Директор долго колебался, советовался с райкомом и отказал. Не думаю, что его смутил вопрос, который он задал Бочарову: «А что потом со мной будет?» Это шутка. Линия партии здесь тверда и ясна. Она особенно отчетливо рисуется нам сейчас, после ноябрьского Пленума ЦК КПСС.

Помните: «Органы планирования и учета, руководства хозяйством и развитием культуры, являющиеся сейчас государственными, утратят политический характер и станут органами общественного самоуправления»?

Скорее всего директора завода отпугнули новизна и сложность дела. Кто прав? Кто не прав? Ответить пока трудно. Администрация завода считает, что арматурный цех без начальника сможет работать через год, через два, а в цехе многие убеждены, что такой момент уже настал.

Думается, на предложенный опыт пойти все же следовало. Иначе как докажешь своевременность или преждевременность его? Теоретически, в кабинетной тиши такие вещи не решаются.

Кое-кого смущает такое обстоятельство: «Кто же будет проводить интересы администрации, если не будет в цехе начальника? А ну как не захотят рабочие план выполнять?»

Не смешно ли? Разве почти трехлетняя история того же совета коммунистического труда не доказывает самым убедительным образом, что никаких особых интересов, противостоящих интересам администрации, у рабочих нет и быть не может?

Чьи интересы соблюдали рабочие, устанавливая новую организацию труда и заработной платы в цехе?

Чьи интересы соблюдали они, механизируя цех своими силами?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.