Вот такой разговор у нас произошел тогда. Главные аргументы борцов за строжайший правопорядок состояли в том, что «общественности», как они себя представляли, позволено все, лишь бы достичь цели; к тому же случай сам по себе настолько, по их мнению, незначительный, что «даже странно, почему корреспондент приехал, будто нет у него действительно важных и масштабных дел».

Ну что же, согласимся: факт не такой уж и значительный. Тем более что позорящую фотографию сняли, как только обиженный инженер пришел «скандалить». Очевидно, многие из нас на другой день и забыли бы о досадном недоразумении. Но забыть или не забыть – дело, как говорится, частное. А вот способ наказания нарушителя не позволяет махнуть рукой на «ерунду».

Потому что совсем это не ерунда. То, как поступили с Николаем Ильичом, является весьма опасным действием. Имя ему – самосуд. Только так и никак иначе должно расценивать действия «прожектористов», если давать им принципиальную правовую и нравственную оценку. И пусть не смущает никого незначительность наказания. Оно, наказание, очень тяжкое. Ибо для порядочного человека его доброе имя, его честь отнюдь не пустые слова. Пусть в наше время не гибнут, защищая свою честь, люди у дуэльных барьеров. Поверьте, многие гибнут, переживая поругание своей чести, от инфарктов. И будь на месте Николая Ильича пожилой чувствительный человек, с ним могло бы произойти самое худшее.

Сложность ситуации еще и в том, что противоправное действие зачастую остается практически ненаказуемым. Ну, представим себе, что инженер обратился бы в суд. Во-первых, не уверен, приняли бы его иск к рассмотрению. А во-вторых, не убежден, что он бы его выиграл. Виновные унижения человека сослались бы на факт отсутствия билета, на «широкую кампанию борьбы с нарушителями на транспорте», на то, что их действия санкционированы пунктом охраны порядка, и т. д. и т. п. В крайнем случае принесли бы извинения в зале суда. А что еще возьмешь с людей, учинивших самосуд во имя «благородных общественных интересов»?

Но разве извинения возместили бы моральный ущерб, причиненный порядочному человеку?

Самосуд преступен всегда, сколь бы мелким он ни выглядел. Преступен потому, что те, кто взял на себя смелость его осуществлять, покусились на прерогативы государства, сами себя возвели в ранг и следователя, и суда, и исполнителя приговора.

Тут, правда, я должен оговориться. Знакомясь с теми «прожектористами», настоящими энтузиастами, честными и нетерпимыми ко всякому злу, я узнал о том действительно большом вкладе, который они вносят в борьбу с бесхозяйственностью, за экономию топлива и энергии, против пьянства и распущенности. Когда появлялись фотографии, запечатлевающие мокнущее под дождем дорогое оборудование, разбросанные вокруг новостройки дефицитные материалы, кроме «спасибо», никто «прожектористам» ничего сказать не мог.

А вот в «рейдах по пьянству» случались недоразумения, подобные тому, что случилось с инженером Б. Капельки дегтя все-таки примешивались к тем эффективным мерам воздействия, которые общественность применяла к пьяницам.

– Ну было, ну не того поместили на стенд. Но бывают же огрехи? Стоит ли из этого трагедию делать?

Стоит! Человек не груда стройматериалов, даже очень дорогих.

– Тогда как же нам работать, как бороться со злом, если то нельзя, это не позволено? – такой вопрос звучал в нашем разговоре все время. Еще и еще раз он свидетельствует о недостатках правового воспитания тех, кто искренне участвует в обеспечении правопорядка. Парадокс, но, увы, сталкиваемся мы с ним не так редко. И чаще всего именно в сфере бытовых правонарушений, при конфликтах, возникающих в магазинах, столовых, учреждениях культуры и обслуживания.

Как известно, далеко не все антиобщественные или аморальные поступки рассматривает государство в лице судебных или административных органов. Руководители предприятий и учреждений наделены правом наказывать за определенные нарушения. Общественные организации выносят свои «приговоры»; педагог применяет санкции; родитель наказывает своих детей, иногда и ремнем. Но все «преступления и наказания» так или иначе регламентированы. За крупное хищение не будет судить комсомольская организация; не сдержанное перед приятелем слово не станет предметом судебного разбирательства. Если обратиться к борьбе с нарушителями в сфере бытового обслуживания, то и тут, как везде, где применяются санкции, все строго регламентировано. Контролер имеет право оштрафовать безбилетника. Но в его функцию не входит позорить человека на весь город. Кассир в магазине самообслуживания должен беречь товары, но ему закон не разрешает обыскивать покупателей. Это – явное превышение власти, то есть противоправное действие.

Как видим, самосуд предстает не в той классической форме, которую мы, к счастью, знаем только по литературе: скажем, расправа с конокрадами, порка по приговору стариков на сельском сходе и т. д. Но принцип тот же: осуждение и кара человека по своему разумению.

«Хотели как лучше». Это очень опасная фраза, которая полностью исключена из правосудия. Ибо правосудие, то есть суд, действует на строго законной основе. В каких-то случаях судьям может казаться, что «лучше», «полезнее», допустим, лишить человека свободы. Но если статьей кодекса такая санкция не предусмотрена, ее нельзя применить, как бы ни казался отвратительным человек, сидящий на скамье подсудимых. Точно так же должно поступать во всех случаях, когда кто-то в чем-то от имени учреждения или общественной организации обвиняет «нарушителя» или подозревает человека в нарушении правил. Нельзя забывать о прозе правовых норм.

Не следует забывать об этой «прозе жизни» и человеку, права которого в чем-то ущемили и он ищет справедливости. Ее тоже, если хотите, надо умело искать и не забывать о самом простом, прежде чем бить в колокола возмущения.

В сфере быта, торговли и других видов обслуживания есть четкие правила, регламентирующие работу магазина, столовой, ателье и т. д. Обычно они бывают вывешены на видном месте. Правда, далеко не всегда. Но даже если вывешены для всеобщего обозрения – положа руку на сердце, ответьте: вы когда-нибудь их внимательно читали?

Французы говорят: «Не надо просить у бога того, что может дать юриспруденция». Весьма и весьма актуальная пословица! Если вы заметили, в зарубежных фильмах, чуть только на экране возникает какой-нибудь конфликт, герой говорит: «Я посоветуюсь с адвокатом», «Не буду отвечать, пока не приедет адвокат». Я далек от мысли переносить порядки и нравы того общества на наш быт. Много разницы. Но кое-чему следует поучиться и у «них». В частности, надежде не столько на бога, сколько на земную, надежную, говорящую прозой юриспруденцию.

Ведь как иногда бывает? Допустим, по «пустяковому» поводу нарушили какое-то право человека – туфли со скрытым дефектом не обменяли, холодильник не ремонтируют, хотя обязаны это сделать, ну и что-нибудь в этом роде. И начинает человек писать – вплоть до самых высших законодательных органов государства. Отнюдь не собираюсь осуждать жалобщика. Его можно понять, ему можно посочувствовать. Но хочется иногда и посоветовать: а может, сначала следовало бы прибегнуть к услугам юриспруденции, то есть к защите закона?

Вот так однажды метала громы и молнии учительница Вера Кошелева. Мужу ее выделили автомашину с ручным управлением, а горисполком отвел участок для строительства гаража неподалеку от их квартиры.

Но как построить гараж? На счастье, узнали, что городское ремонтно-строительное управление заключает договоры на такое строительство. Супруги обрадовались, направились в РСУ и, к великому счастью, без всяких хлопот оформили соглашение.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.