Подвиг на Балтике

В этих боях особенно отличился начальник штаба 12-го пограничного отряда майор Черников, который организовал отпор врагу в районе местечка Руцава. Пограничники удерживали это местечко до 12 часов ночи, и гитлеровцы потеряли более 300 солдат и офицеров, прежде чем смогли овладеть им.

В этот первый день в бой с врагом вступили и передовые части 67-й стрелковой дивизии. Первым на рубеже небольшой реки Барта, у местечка Ницы, вошел в соприкосновение с противником разведывательный батальон под командованием капитана Шапошникова. И здесь гитлеровцы получили неожиданный отпор >и, предприняв несколько атак, вынуждены были откатиться назад. Тогда они стали обтекать этот рубеж, стараясь обойти Лиепаю с юго-запада. Но маневр был тотчас же разгадан. Генерал-майор Дедаев перебросил в этот район 56-й стрелковый полк своей дивизии под командованием майора Кожевникова, бойцы этого полка ударили во фланг продвигающегося противника. Немцы вынуждены были отойти обратно.

К западу и северо-востоку от города лежат два озера — Лиепайское и Тосмарское. Между ними остается широкий многокилометровый промежуток. Враг должен был пройти через это межозерное пространство, прежде чем подойти к городу. Именно тут и находился главный оборонительный рубеж войск, сражавшихся на подступах к Лиепае. Туда, на эти рубежи, и отошли передовые части 67-й стрелковой дивизии после первых столкновений с врагом.

Но прежде чем подойти к городу с северо-запада, немцы сделали попытку ворваться в Лиепаю с юга по приморскому шоссе. Как только они овладели Палангой, колонны танков и мотомехчастей двинулись на Лиепаю. Гитлеровцам казалось, что они войдут в город, не встречая сопротивления. Но именно здесь, на южных подступах к Лиепае, были расположены две батареи береговой обороны. Хладнокровно подпустив колонны врага на близкое расстояние, орудия обеих батарей открыли уничтожающий огонь. Этот удар был настолько чувствительным, что на протяжении долгих дней противник уже не отваживался приблизиться к Лиепае с юга.

С утра 22 июня на всех предприятиях города прошли митинги, в которых приняли участие члены штаба гражданской обороны, секретари горкома партии и комсомола, партийный актив Лиепаи. Выступая на этих митингах, рабочие говорили о своей решимости до последней капли крови сражаться за родной город. Тут же началось создание рабочих отрядов. На заводе «Сарканайс металургс» был создан в этот день боевой отряд рабочих в количестве 250 человек во главе с председателем завкома Муциеником. Отрядом рабочих судоремонтного завода «Тосмаре», насчитывавшим 450 человек, командовал заместитель директора завода, опытный подпольщик-революционер Артур Петерсон. Большой комсомольско-молодежный отряд возглавил секретарь городского комитета комсомола Имант Судмалис, впоследствии ставший одним из национальных героев латышского народа. Эти и многие другие рабочие отряды, а также санитарные дружины отправились на оборонительные рубежи и заняли боевые позиции.

23 июня гитлеровцы попытались осуществить довольно хитроумный план захвата железнодорожной станции Лиепая.

Это происходило так. С приграничной станции Приекуле в Лиепаю должен был прибыть пассажирский поезд с женами и детьми командного состава местного гарнизона. Однако в Лиепае не знали, что как раз перед отправлением этого поезда в Приекуле ворвались эсэсовские автоматчики, которые захватили эшелон и прикладами выгнали из вагонов пассажиров. У немцев тут же возник замысел, который они окрестили операцией «Троянский конь». На паровоз и в вагоны были посажены эсэсовские солдаты, которым было приказано затаиться и ничем не выдавать себя. И поезд под видом обычного пассажирского состава двинулся в сторону Лиепаи. Зная, что нашему командованию еще ничего не известно о захвате Приекуле, противник рассчитывал) что состав этот будет принят на станции Лиепая, а там эсэсовский отряд, вырвавшись из вагонов, займет важнейшие железнодорожные мосты, сооружения и будет удерживать их до подхода других немецких частей.

Немцы имели все основания рассчитывать на успех своего замысла, и только бдительность начальника маленькой станции Гавиезе Ильи Огонькова сорвала операцию «Троянский конь». Когда поезд проходил эту станцию, Огонькову показалось странным, что в промелькнувших мимо него вагонах он заметил немецкие мундиры. Было странно и то, что в окнах поезда не видно лиц пассажиров. Начальник станции присмотрелся внимательнее и заметил в вагонах солдат в немецких мундирах. Тогда он кинулся к селектору. К счастью, связь со станцией Лиепая еще не была нарушена, Огоньков тотчас же сообщил дежурному, что в сторону города идет поезд, полный фашистских солдат.

Об этом сейчас же доложили первому секретарю горкома партии Микелису Бука. Замысел врага был разгадан, и защитники города срочно. приняли меры к тому, чтобы сорвать его. Под парами на станции Лиепая стоял готовый к отправлению паровоз. Его было решено пустить навстречу эшелону с эсэсовцами. Один из командиров, старший лейтенант Антонов, вскочил в будку паровоза и, разогнав локомотив, спрыгнул на ходу. Набирая скорость, машина понеслась навстречу «троянскому поезду» гитлеровцев. Они столкнулись на перегоне, и большинство эсэсовских солдат погибло.

Бои на подступах к городу развертывались все с большим ожесточением. Вражеская авиация висела в небе, и густой дым пожаров заволакивал улицы. Однако всякая попытка противника пробиться через межозерный промежуток кончалась неудачей. Теряя своих солдат, враг каждый раз откатывался назад после очередной атаки. Большие потери немцам наносила артиллерия. Даже береговые тяжелые батареи в эти дни повернули свои стволы на 180 градусов, помогая защитникам города отбивать натиск врага на суше.

Постепенно подходили к концу снаряды, приходилось экономить патроны. Враг полностью господствовал в воздухе и имел огромный перевес в силах на земле. Уже на третий день Лиепая оказалась окруженной плотным кольцом и отрезанной от остальных сил нашей армии.

От бомбежек в порту загорелись нефтесклады. Горящая нефть, растекаясь по бухте, подходила к кораблям, стоявшим на ремонте в заводе «Тосмаре». По приказу командования были взорваны эсминец «Ленин» и подводные лодки.

25 июня гарнизон Лиепаи понес тяжелейшую потерю: погиб главный организатор и руководитель обороны города, командир 67-й стрелковой дивизии генерал Дедаев. Вырвав винтовку у стоявшего рядом бойца, он собирался возглавить атаку, матросы стали уговаривать его остаться на рубеже, Дедаев сказал: «Нет, ребята! Бывают моменты, когда и генерал должен идти в бой вместе с солдатами». Генерал Дедаев с группой командиров попал под минометный обстрел и был тяжело ранен. Его успели доставить в военно-морской госпиталь, и там он умер. Последние слова его были: «Держаться до последнего... Не сдавать Либавы». Командование дивизией принял на себя начальник штаба полковник Бобович. Вместе с полковым комиссаром Котоминым он руководил последующими боями.

Между тем советское командование пыталось оказать помощь осажденному городу. Но пробиться к Лиепае не удалось. Гарнизону было приказано прорываться из вражеского кольца своими силами.

Последними снарядами были взорваны орудия береговых батарей. Была подорвана вся техника, которую нельзя было увезти с собой. Всю ночь 27 июня шла напряженная подготовка к прорыву. Его предполагали осуществить в двух направлениях: на северо-запад, через межозерное пространство, и на север, по шоссе, идущему вдоль моря, из Лиепаи на Вентспилс. На рассвете обе колонны вступили в бой.

Первый рубеж врага удалось прорвать в яростных штыковых атаках ценою немалых потерь, но по мере проникновения в глубину обороны сопротивление противника становилось все более ожесточенным, а огонь его все более губительным. Враг бросил на эти колонны авиацию. Это была страшная бойня, в которой погибли многие сотни участников прорыва. Тяжело ранен был полковой комиссар Котомин, пал смертью храбрых полковник Бобович, погибли секретари Лиепайского горкома партии Микелис Бука и Ян Зарс.

Но и для немцев день 27 июня был страшным. Эта дата была записана как «черный день» в истории фашистской 291-й пехотной дивизии. Она понесла очень большие потери, лишилась значительной части своих артиллерийских и минометных батарей, захваченных и уничтоженных участниками прорыва.

Те из защитников города, которые не смогли прорваться на восток, вернулись в Лиепаю. В эти дни на улицах города появились баррикады, похожие на те, какие сооружали рабочие в дни революции 1905 года. Здесь сражались остатки комсомольско-молодежного отряда под командованием секретаря горкома комсомола Иманта Судмалиса, остатки рабочих дружин тосмарцев во главе с Артуром Петерсоном и остатки войск.

Город был разрушен, и кругом полыхали пожары. «В ночь на 29 июня Либава пылала, как древний Рим», — говорилось в одном из немецких документов того времени. Силы были неравными, и 29 июня гитлеровцы ворвались в город. Больше 48 часов шел бой на улицах. Танки и пушки врага в упор расстреливали баррикады. Бой продолжался вплоть до 1 июля, когда гитлеровцам наконец удалось сломить сопротивление остатков гарнизона.

Это пока лишь самый краткий очерк событий лиепайской обороны. Я надеюсь рассказать о ней более подробно в своей книге. Уже сейчас, после того как в декабре 1965 года я рассказал о подвиге защитников Лиепаи сначала по телевидению, а потом по радио, ко мне пришло около 600 писем от участников и очевидцев этих волнующих событий. Становятся известными многие новые удивительные факты славной борьбы защитников Лиепаи. Выявляются новые имена героев. Нет сомнения, что героическая оборона Лиепаи навсегда войдет в историю Великой Отечественной войны как одна из ее удивительных страниц и народ воздаст должное мужественным защитникам этого города на Балтике, как мертвым, так и живым.