С годами работоспособность его не снижалась. Если в 1609 году он упоминал о 483-х  написанных им пьесах, то десять лет спустя в предисловии к десятой части своих «Театральных произведений», сообщал уже о восьмистах вышедших из-под его пера драматических произведениях. Мало этого, доведя жанр комедии до совершенства, Лопе стал основоположником целой школы драматургов. К его ученикам причисляли себя многие крупные испанские писатели, в том числе великий драматург Тирсо де Молина, создатель знаменитого персонажа Дона Жуана.

     Жизнь Лопе протекала в гармонии творческих трудов и безмятежных семейных радостей. Казалось, ничто не предвещает несчастья. Однако летом 1612 года пришла беда. Жена Лопе вообще не отличалась крепким здоровьем, тем не менее, резкое ухудшение её состояния застало его врасплох. За несколько месяцев  до этого донья Хуана потеряла ребёнка, которого носила. Самочувствие ее еще более ухудшилось после того, как тяжело заболел их сын Карлос Феликс. Все усилия врачей спасти семилетнего малыша были тщетны. Ребёнок умер. Донья Хуана, которая в начале августа следующего года родила очень слабенькую девочку, медленно угасала и вскоре покинула этот бренный мир. Горе Лопе было велико, и лишь появление крохотной дочки, названной Фелисьеной, несколько умеряло его скорбь. Во второй раз в жизни Лопе столкнулся со смертью, унесшей за несколько месяцев его сына и жену. Смерть вновь опустошила его очаг, как это уже случилось в 1595 году, когда ушла из жизни его первая жена Исабель и две их дочери. Но теперь Лопе был уже пятьдесят один год (очень солидный возраст для человека той эпохи), и он едва ли мог надеяться снова обрести семейное счастье. Чтобы как-то облегчить скорбные переживания и избежать тягостного одиночества, Лопе забрал в свой дом двух детей, рождённых от Микаэлы де Лухан - Марселу и Лопе Феликса.

     Трагедия, пережитая им, имела и другие последствия. Как и подавляющее большинство его соотечественников, Лопе был ревностным католиком, и вот сейчас, переживая глубокий духовный кризис, он решил активно вступить в религиозную жизнь, приняв священнический сан. Обряд рукоположения происходил в Толедо зимой 1614 года. Епископ Троянский даровал ему первый, самый младший духовный сан, выбрив у него на макушке четыре пряди волос так, что на голове получился крест. Лопе испытывал глубокое удовлетворение. Единственно, что несколько огорчало его, была необходимость, согласно церковным канонам, во время рукоположения сбрить усы. Впрочем, вскоре они снова отросли, как свидетельствуют все портреты драматурга, написанные в последние десятилетия его жизни. Постепенно Лопе поднимался в духовной иерархии и стал дьяконом. Теперь он обладал правом причащать, проповедовать и служить обедню.

Но принятие духовного сана не прервало его связи с театром. Напротив, Лопе никогда прежде не работал так много для сцены. Впрочем, огромный интерес публики к его пьесам служил для него надёжным щитом от происков цензуры и действий церковных властей, имевших целью наложить запрет на его театральную деятельность.

         Таким образом, нельзя сказать, что Лопе решительно повернулся спиной к мирской жизни. Возможно, он находил определённую разрядку в творчестве. В то же время, его письма дают основания полагать, что обет целомудрия, который он принёс, был достаточно тягостен для человека, который одержал столько побед на любовном поприще. Существует много свидетельств того, что Лопе находился в состоянии постоянного нервного возбуждения, ведя борьбу с самим собою. Он был полон решимости противостоять любым плотским искушениям, но, увы, забыл, что человек часто становится игрушкой в руках всемогущей Судьбы. И вскоре в его жизни, как на сцене, развернулась великая любовная драма, которой было суждено стать последней в его жизни. Эта любовь обрушилась на Лопе внезапно. Её звали Марта де Неварес-Антонио, но в своих многочисленных поэтических подношениях он называл её Амарилис. В момент встречи с Лопе ей было двадцать шесть лет, и её красота стала воплощением всех самых сказочных грёз поэта, его самых фантастических ожиданий. Любовь Лопе была столь всеобъемлющей, что уничтожила, стёрла всё его прошлое, превратила в прах все благие намерения. Тем не менее, это любовное наваждение ни в коей мере не повлияло на его решение оставаться в лоне церкви. И это притом, что Лопе сознавал - он совершает смертный грех, ведь его Амарилис была замужем. Он искренне пытался не преступить грань любви платонической, но, в конце концов, неизбежное свершилось. Поначалу муж Амарилис вёл себя на редкость снисходительно, закрывая глаза на неверность жены, однако затем взбунтовался. Возможно, его перестала устраивать роль одураченного мужа. Случилось это уже после рождения у Амарилис девочки, названной Антонией - Кларой. Сомнений в отцовстве у мужа быть не могло, поскольку в течение более чем десяти лет их брака у Амарилис не было детей. Разъярённый супруг угрожал Лопе публичным скандалом, терзал Амарилис, причиняя ей        жестокие страдания. После двух лет непрерывной борьбы Лопе и его возлюбленная, в конце концов, выиграли процесс, затеянный мстительным мужем, а спустя некоторое время тот скончался.

     Вскоре дом Лопе наполнился весельем и смехом. Под одной крышей с ним жили дети от жены Хуаны и Микаэлы де Лухан. Для Амарилис был снят дом по соседству. Переживая, можно сказать,  вторую молодость, Лопе радостно отдавался творчеству. Под его пером рождались новые пьесы, баллады, новеллы и сонеты, посвящённые возлюбленной. В 1621 году он написал крупную поэму «Филомена».

На горизонте, казалось,  не было ни облачка. Но, увы, после нескольких лет спокойной, мирной жизни, наполненной творческими и семейными радостями, вновь вернулись беды, горести и боль. Амарилис  внезапно ослепла. Диагноз врачей был неутешительным: полная слепота, вызванная отмиранием зрительного нерва без явного повреждения глаза. В это же время произошло ещё одно чрезвычайно печальное для Лопе событие - пострижение в монахини его дочери Марселы. Причины ее ухода от мира он так и не узнал. Шесть лет прошло с тех пор, как Амарилис поразила слепота, и вот новый трагический удар - несчастная женщина потеряла  рассудок.

     Лопе самоотверженно ухаживал за нею, но он был  надломлен обрушившимися на него несчастьями. Амарилис скончалась в апреле 1632 года. Однако беспощадной судьбе не угодно было дать стареющему гению обрести душевный покой на закате дней. Громом среди  ясного неба стало для него внезапное исчезновение его дочери от Амарилис, семнадцатилетней Антонии - Клары. Она была похищена, но, судя по некоторым признакам, не без её собственного согласия. Неизвестно, узнал ли Лопе имя соблазнителя дочери, но если и узнал, то не стал обращаться в суд или мстить обидчику. Скорее всего, это означало, что похититель был очень влиятельной особой и имел большой вес при королевском дворе. Впрочем, нельзя исключать и того, что благородный Лопе не считал себя вправе карать обидчика, так как сам когда-то похитил свою первую супругу,  Исабель де Урбина. Соблазнитель Антонии - Клары, однако, не вступил с ней в брак. Дочь Лопе стала появляться в обществе лишь через десять лет после смерти отца, и тогда она была не замужем. Но на этом несчастья, обрушившиеся на семью, не закончились. Примерно год спустя после похищения дочери, Лопе узнал о гибели сына. Лопе Феликс, Лопито, как называли его близкие, ещё в юности избрал для себя карьеру военного и успел отличиться  во многих морских сражениях. Однако ему надоело рисковать жизнью за скромное жалованье офицера. В это время Мадрид охватила «жемчужная лихорадка». Хороший жемчуг стоил больших денег. Особенно ценились перлы, добытые в Карибском море. И хотя дальние и длительные экспедиции подобного рода были сопряжены с немалыми опасностями, Лопе Феликса это не остановило. Увы, к середине 1635 года до Мадрида  дошли известия о том, что корабль, на борту которого находился Лопито, в водах Венесуэлы получил огромную пробоину и за несколько минут затонул. Знаменитое Карибское море стало могилой сына Лопе.

     Это известие сразило драматурга. С этого момента жизнь стала для него невыносимой. Он по-прежнему занимался творчеством, служил мессы, встречался с друзьями, заботился о своём саде, однако смерть неуклонно приближалась. Всё чаще повторялись приступы лихорадки и ужасной слабости. Свои последние часы Лопе находился в полном сознании. Был вечер 27 августа 1635 года, часы показывали четверть шестого. Не позволив ни единой жалобе сорваться с губ, великий драматург испустил последний вздох.

     28 августа в церкви Сан-Себастьян состоялись невиданные по своей торжественности и пышности похороны. Весь город вышел на улицы, но скорбел не только Мадрид, в трауре была вся Испания. Прах человека, которого ещё при жизни называли «Аполлоном муз», и ныне покоится в церкви Сан-Себастьян. Надпись на мраморной доске надгробия гласит: «Здесь похоронен Лопе де Вега, великий поэт и отец испанского театра».



• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.