- Да ведь ты не прокламацию прочтешь, а «Правду божью», - заметил Честное.

- Ну, ладно. Вот хорошая статейка... Слушайте...

«Семь тощих коров сели семь жирных. В живой действительности всего одна тощая коровенка - политика угрожает сесть целое стадо человеческих деятельностей, более тучных, чем она: науку, искусство, философию, технику, - все, что возвышает человека до божества и обеспечивает жизнь его на грешной земле. Политика вытесняет все занятия, появилась какая - то новая «забастовка солидарности», которая, как оса, убивающая свои жертвы, жалит общество в двигательные нервы, заставляя государство впадать в столбняк. Увольте пьяного трубочиста, и сразу забастует вся категория трубочистов от Лапландии до Арарата»...

- Верно сказано! - крикнул Честное.

- Даже трубочисты бастуют!

А из подвала Орловцева несется песня о несчастной душе колбасника.

- Почему они не выходят на улицу, разве они не рабочие? Разве сапожный мастер, например, белоручка?

Сапожники вывернули ладони, показывая огромные черные мозоли. Вышел их хозяин, толстенький кустарик с голубыми слезящимися глазами, и стал слушать, ежась от холода. Он был без шапки в грязном фартуке. Во рту он держал щетинку.

Из колбасной вышел парень с охапкой огромных коровьих костей. Услышав читку, он остановился. Орловцев с яростью на него набросился и заорал:

- Тебя еще тут, черта, не видали! Чего губы растрепал? Марш вниз! - и замахнулся газетой.

Тот моментально скрылся в подвал.

- Мил человек, - затараторил Синицын, хозяин сапожной. - У прохоровских забастовка - одно, а здесь - другое дело. Вам хозяин заплатит, потому что он малонер (миллионер). А тут, например, брось работу - завтра и жрать нечего будет.

- А что, у тебя в банку мало положено, что ли? - прохрипел высокий худой сапожник. - Забастуем - и заплатишь.

- А что ж я вам - жертва вечерняя, что ли?! - разозлился хозяин. - Что же это за такоича в конце концов?

- Отошлю вот хозяйку в провинцию - щей, и то сварить некому будет... И все твои мечты, Савелий, есть явная насмешка и не что иное, как полный абсурд! - резко закончил хозяин, потрясая руками и не выпуская щетинки из почерневших зубов.

- Товарищи! - решительно крикнул Ионычев. - Ловко запутали вас хозяйчики. Но Россия не может вернуться к старому, постылому быту. Всем вам памятен день 9 января.

- Оратор! - неистово взвизгнула старуха, слушавшая чтение, и бросилась бежать, словно завидела черта.

- Оратор! - завопила развешивавшая белье на чердаке хозяйка канительной мастерской.

Ионычев стоял в лучах солнца в своей красной «крамольной» рубахе, широко распахнув полы шинели.

- И теперь, - продолжал он, - каждый человек, имеющий в башке хоть каплю здравого смысла, знает, что Николка - палач трудового народа.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.