И к этой самой большой моей победе, как и ко всем другим, меня привела тренер.

Порой приходится слышать разговоры о том, что талантливой спортсменке не очень-то нужно тренерское наставничество. Талант, мол, сам себя проявит. Мне лично это кажется неверным, хотя отношения с тренером у меня особые. Ведь мой спортивный воспитатель – моя мама. Конечно, она отдает мне много времени, но не больше, чем остальным своим ученикам. Во всяком случае, во время тренировок. Преимущество, конечно же, в том, что и в остальное время мы много и часто говорим о художественной гимнастике, О том, что еще нужно сделать, чтобы мои комбинации были сложнее, интереснее, ярче. Но ведь это же естественно, разве могут два спортсмена, увлеченные одним видом сфрта, о нем не говорить, когда для этого (представляется хоть малейшая возможность! Так что мне просто повезло. Ведь что такое тренер? Это прежде всего друг. Мудрый, верный, опытный. Человек, который твои достоинства и недостатки знает нередко лучше, чем ты сама. Знает, как поддержать тебя в трудные моменты спортивной борьбы, и порой одним словом, а то и просто взглядом или прикосновением руки умеет вдохнуть в тебя силу, волю, уверенность. О том, что такое тренер сегодня, я знаю не только по себе, не только от своих подруг по сборной страны. Это я знаю и потому, как малышки, которых я тренирую, помогая маме, воспринимают мои советы. Это я чувствую, когда ко мне обращаются за помощью мои подруги – Оля Плохова, Лали Долидзе, Оля Щеголева, Света Вальяникова. И, разумеется, всеми силами стараюсь помочь им в трудную минуту. Впрочем, мне тоже приходится обращаться к ним за советом, и они также не отказывают мне в помощи. Это естественно, мы одна команда, и у нас общие интересы.

До четырнадцати лет моя жизнь в спорте была какой-то двойственной. В спортивный зал я пришла, когда мне не было еще и трех лет. За ручку с мамой, тренером детской спортивной школы. Пришла потому, что дома со мной некому было сидеть. Пришла и стала «обезьянничать», перенимать у девочек постарше все то, что они делали под руководством мамы. Постепенно у меня стало что-то получаться. Я даже копировала упражнения некоторых известных спортсменок. Однако в пять лет мама отвела меня в балетную школу, где сразу каждое занятие стало для меня настоящим праздником! В результате получилось так: зимой я занималась в хореографическом училище, а летом догоняла своих «коллег» по художественной гимнастике. Все это продолжалось до седьмого класса, когда я, наконец, поняла, что пришла пора сделать выбор. К этому времени мне стало ясно: Павловой мне не быть. И я убедила в этом маму.

Я часто думаю о том, что сегодня надо девушке, чтобы добиться успеха в художественной гимнастике? Спрашиваю мнение других.

Одни полагают, что для этого необходимо обладать какими-то особыми физическими качествами – сверхгибкостью, сверхрастянутостью, сверхпластичностью и так далее. Другие считают, что без яркого темперамента, высокой эмоциональности в гимнастике делать нечего. Третьим кажется, что необходимо владеть «предметами» – обручем, лентой, скакалкой, булавами – так, как не владеют и в цирке... И в общем-то, не согласиться с ними нельзя. Необходима и гибкость, и растянутость, и владение предметами, и темперамент. И чем эти, так сказать, показатели выше, тем лучше. Но мне кажется, что 'ныне, когда такими качествами располагают большинство гимнасток международного класса, когда спортивное мастерство «художниц» выросло невероятно и находится примерно на одном уровне почти у всех ведущих гимнасток мира, – всего этого недостаточно. Необходимо еще что-то. И это «что-то», на мой взгляд, есть четкость, отточенность каждого движения, каждого жеста, взгляда.

И еще. Когда я задумываюсь о том, что может и должно привести гимнастку к абсолютной победе на состязаниях, то все чаще прихожу к выводу – творчество. Да, да, творчество в самом широком смысле этого слова, хотя, если честно, мы воспринимаем этот аспект нашей жизни в художественной гимнастике как нечто само собой разумеющееся, о чем говорить даже как-то неловко. Дескать, все думают над своими произвольными комбинациями, все размышляют о том, как сделать их оригинальнее, выразительнее.

Это в самом деле естественно. Но ведь умение творить дано не всякому. Да и не просто это. Порой, чтобы сделать произвольное упражнение таким, как оно видится в воображении, приходится трудиться до седьмого пота. Это как в жизни: прежде чем учиться танцевать, нужно в первую очередь научиться просто ходить, потом ходить правильно, автоматически, а потом уж танцевать. В художественной гимнастике на такую подготовительную, черновую работу уходит чуть ли не девять десятых времени, сил, энергии.

Ну, а когда эта ступень преодолена, наступают муки творчества. Однажды, когда из-за травмы ноги я не могла тренироваться в полную силу, то обратила внимание, как работает над своими произвольными комбинациями моя старшая подруга Жанна Васюра, замечательная, грациозная, мыслящая «художница». Кстати, она придумала элемент, который в мировой художественной гимнастике так и называется ее именем – «прыжок Васюры».

Так вот, Жанна творила. Она то ходила по залу, отрешенная от мира сего, не замечая ничего вокруг, не обращая внимания на тех, кто вертится рядом. Она была полностью погружена в себя. Словно искала в себе то, что сделает ее композицию оригинальной, непохожей на уже известные. Вот Жанна сделала резкий поворот, потом – прыжок, шаг и вдруг резко остановилась. Повторила все сначала. Задумалась. Видимо, непроизвольно покачала головой и отошла в угол зала. И ушла чуть ли не в слезах. Я знаю, что потом она и ночью не сомкнет глаз, думая над своими «произвольными». А завтра вместе с тренером Альбиной Николаевной, с пианистом и хореографом будет повторять все сначала. И послезавтра тоже.

У меня так было, когда я отрабатывала новый вариант композиции упражнений на испанскую мелодию. Сама мысль сделать произвольные упражнения на такую музыку пришла неожиданно. Было это так. Года три тому назад мы готовили групповые упражнения на испанские мотивы. Упражнения были несложны, я быстро ими овладела, и мне захотелось сделать их получше, «по-испански». Конечно, своеволие не годится для групповых комбинаций, где не очень-то поощряется индивидуализм, но это было на одной из первых тренировок, и я позволила себе такую «роскошь». И получила взбучку от тренера. Однако потом Альбина Николаевна сказала, что у меня ведь неплохо получаются испанские жесты, движения! И не сделать ли мои произвольные на такую же, испанскую музыку?

Мы попробовали, и они действительно получились. Больше года я выступала со своей «испанкой» весьма успешно, но мне она почему-то не нравилась. Все время сохранялось ощущение, что в упражнении чего-то недостает. В общем, перед чемпионатом страны этого года я решила их переделать. Сколько сил, энергии на это ушло – сейчас даже страшно вспоминать... Однако моя «испанка» стала много лучше. В комбинации прибавилось сложности и выразительности. Она стала зрелищнее. И это объяснимо: если раньше это была комбинация упражнений, так сказать, общего плана, то теперь все оказалось продуманным до самых мелочей, вплоть до костюма, его расцветки, даже прически. Как говорит Альбина Николаевна, во всем виделась «точка».

Теперь о выразительности. Умение гимнастки подать свои упражнения наиболее ярко чрезвычайно важно. Потому что мы, как говорится, работаем еще и – на зрителя. Да, да! Стремимся вызвать на трибунах вполне определенные эмоции – лирические, поэтические, романтические и так далее. Таково назначение нашего вида спорта. А это без выразительности невозможно. Однако, на мой взгляд, выразительность, темперамент, артистичность – качества весьма коварные. Нужен вкус, чтобы проявить их в должной мере. Ни больше ни меньше! И все это должно быть подано в точном соответствии с характером самой гимнастки, ее внешностью. Можно это сделать всем рисунком комбинации, а можно лишь незначительным штрихом, но впитавшим в себя всю гамму эмоций.

Зрители... Я бы сказала, что отношения со зрителями у меня складывались тоже весьма своеобразно. Раньше, когда я выступала, то очень долго никого вокруг себя просто не замечала. Так по крайней мере мне казалось. Но вот однажды, когда я уже хотела отказаться от интересного упражнения с лентой, отказаться потому, что оно получалось не так, как хотелось, мне пришла в голову мысль сделать это упражнение не тогда, когда я в зале одна, а сразу после тренировки, когда вокруг еще десятки девушек, тренеры, малышки, пришедшие на занятия. И вот я начала работать: один элемент, другой, и чувствую, с каким интересом и восторгом смотрят на меня окружающие. Это заставило меня внутренне собраться, удвоить старания, закончить упражнение эффектно. Так я поняла, что значат зрители для меня, вообще для спортсменки. Ну, а сейчас, когда я выступаю, мне хочется сделать все, чтобы сидящие на трибунах меня поняли, переняли от меня те чувства, которые владеют мною в момент исполнения комбинации. Ведь художественная гимнастика – один из тех видов спорта, который может воспитывать в людях чувства прекрасного, возвышенного. Причем удаться это может лишь в том случае, если исполнительница создала истинно художественный образ.

Как я работаю над образом? Как все мои коллеги и в то же время по-своему. Как говорят психологи, в полном соответствии со своими личностными качествами, манерой думать, способностью оценивать, моделировать упражнение и так далее. Тут играет роль физическая подготовка – гибкость, растянутость, уровень общей и музыкальной культуры. Однако основные принципы моей работы над упражнением, а следовательно, и над образом таковы: подбор музыки, затем поиск наиболее выразительных движений, затем – составление упражнения целиком, а в конце – отработка, шлифовка деталей, нюансов.

Наконец, первое испытание образа на зрителях. Только он, Его Величество зритель, дает последнюю и самую объективную оценку твоего труда. Но порой случается, что его оценка диаметрально противоположна твоей, и приходится переделывать какие-то элементы, потому что зритель их не воспринял, не нашел в них красоты. Это значит, ты что-то упустила. А раз так – снова и снова работа.

Мне иногда говорят: вот вы находитесь в первых рядах художественной гимнастики, знаете о ней все или почти все, так скажите, к чему идет этот вид спорта? Каким он будет, например, лет через десять – пятнадцать?

Ответить на это не так-то просто... Да, я знаю художественную гимнастику. Я живу в ней вот уже почти шестнадцать лет. Все так, но ответить с категорической определенностью, куда движется художественная гимнастика в своем развитии, не берусь. Вероятно, сказать это не рискнет и специалист, занимающийся анализом этого вида спорта. Можно лишь полагать, что с годами художественная гимнастика будет сложнее, интереснее, зрелищнее. Упражнения с предметами, как мне кажется, станут не менее сложными, чем в цирке. А упражнения без предмета скорее всего не усложнятся чрезмерно. Ведь художественная гимнастика – типично женский вид спорта, и ни к чему ему различные сальто, фляки, двойные пируэты, как, например, в спортивной гимнастике. Может быть, в художественной гимнастике будут введены и другие предметы. Например, шарфы, которые почему-то сегодня забыты. Вероятно, будет усовершенствовано су действо, и арбитры, прежде оценивавшие только техничность исполнения, будут определять и артистичность гимнастки. Кстати сказать, такое неплохо бы ввести уже сейчас. Ведь нередко на соревновании складывается так, что девушка, показавшая отличную технику, проигрывает лишь потому, что у нее несколько страдает артистичность. И наоборот, темпераментная, артистичная «художница» оказывается в нижнем ряду турнирной таблицы только потому, что допустила мелкую ошибку в технике... I

Да, я не знаю точно, какой будет художественная гимнастика спустя десятилетие, но я знаю твердо, что она всегда останется моей любовью. Потому что нельзя не любить этот вид спорта – трудный, нередко изнурительный, но поистине прекрасный.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.