Остров Сокровищ – уже седьмое название этого не большого острова, расположенного в Карибском море, к югу от Кубы. Открыл его Христофор Колумб, открыл почти пятьсот лет назад, в четверг, третьего июня 1494 года, во время второго плавания к берегам Америки. В течение пяти столетий название острова менялось в зависимости от того, кто владел этим небольшим куском суши и какие цели ставили его хозяева. Индейцы, обитавшие здесь, давали ему свои имена, благодаря судьбу за пищу и кров, которые он им дарил. Колумб, обнаружив на берегу несколько человек, одетых в белое, и полагая, что они евангелисты, назвал остров Евангелист. Затем его именовали Колонией королевы Амалии, островом Сокровищ, островом Пинос – это название сохраняется на географических картах и сейчас.

А несколько лет назад остров стали называть... Впрочем, об этом позже.

Музей на окраине Нуэва - Хероны. Музей, рассказывающий не только о революционных преобразованиях Пиноса, но и о знаменитых корсарах и пиратах, о Френсисе Дрейке, Джоне Куке, Генри Моргане, Диего Пересе. Легендарных этих флибустьеров манили сюда удобные и скрытые от постороннего глаза бухты острова. Отсюда, подняв «Веселый роджер», начинали они свои разбойничьи операции против испанских судов, плывущих в Гавану или возвращающихся в метрополию из далеких американских владений испанской короны.

Но прекрасный крошечный остров веками оставался практически пустынным. Его небольшие долины, цепи холмов, уютные пляжи, плодородные земли были почти неизвестны человеку.

Отдаленность острова от цивилизации побудила колониальные власти избрать Линос местом ссылки политических заключенных, и это дало ему еще одно название – остров-тюрьма. Здесь отбывал часть ссылки Хосе Марти, Апостол борьбы за национальную независимость, как называют его кубинцы.

Здесь была построена так называемая образцовая тюрьма, куда были брошены Фидель Кастро и его товарищи после штурма казармы Монкада.

В нескольких километрах от Нуэва-Хероны высятся четыре громадных круглых крепости-бастиона. Пять этажей каждой башни – четыреста шестьдесят пять клеток-камер, образующих гигантское кольцо. Девятьсот тридцать заключенных в каждой башне. Камеры расположены по кругу, диаметр которого равен примерно пятидесяти – шестидесяти метрам. В центре круга, на расстоянии двадцати пяти – тридцати метров от камер, стоит бетонный столб, внутри которого располагался дежурный охранник. Он видел все, что происходило в каждой из четырехсот шестидесяти пяти камер. Он мог выстрелить в любого из девятисот тридцати заключенных. А сам был неуязвим: на смотровую вышку охранник попадал по подземному коридору.

Сварщики срезали металлические решетки с окон камер, ни стекол, ни рам здесь нет, да, видимо, и не было, мы выглядываем в оконные проемы и видим все то, что видели узники «Тюрьмы-модели». Они, как и мы, восхищались этим сказочным, этим невыразимо прекрасным уголком земли: поражаясь красоте острова, думаешь не о тихом празднике природы, а о безудержном, неконтролируемом загуле – пиршество, буйство красок, цветов, запахов не поддаются описанию, и всю эту ослепительную роскошь Пиноса особенно остро воспринимаешь – по ужасающему контрасту! – здесь. Им, узникам, светило то же солнце, ват так же, как сегодня, цвели оранжевым, алым, фиолетовым, пунцово-красным цветом фламбояны, так же накатывалась волна на черный пляж, на неповторимый пляж, на единственный пляж Бибихагуа, усыпанный черным песком, а они знали, прекрасно знали, что не каждому суждено увидеть этот песок, не каждому суждено дотронуться до лепестков цветка фламбояна.

– Это как ваша Сибирь до революции, – поясняет вдруг Алехандро.

Наивное и вместе с тем очевидное это сравнение поначалу ошеломляет, даже шокирует, но потом понимаешь, что Алехандро, в сущности, прав: неизвестно, что легче перенести – сорокаградусные лютые морозы или сорокаградусное безжалостное пекло.

Бежать отсюда было невозможно. Во всяком случае ничуть не легче, чем из глухой сибирской ссылки. И до Большой земли здесь еще дальше: океан должен был отсечь и Апостола, и Фиделя, и их сподвижников и единомышленников от жизни, от народа, от борьбы с угнетателями.

Алехандро Кордеро Бальдомеро, член бюро Союза молодых коммунистов (СМК) Кубы острова Пинос, отвечающий за военно-патриотическое воспитание, культуру, спорт и отдых молодежи, рассказывает нам, что к 1 января 1959 года. Дню Победы революции, все население острова составило десять тысяч человек, и половина из них были заключенные образцовой тюрьмы.

Ситуация накануне революции была катастрофической. Голод, нищета, бесконечные болезни преследовали немногочисленных обитателей острова, который только в насмешку можно было назвать островом Сокровищ.

Экономика влачила жалкое существование. Только сорок восемь кабальерий (кабальерия – 13,42 гектара) занимали здесь в ту пору цитрусовые. Сегодня, когда воздух напоен ароматом цветущих деревьев, когда лимоны, грейпфруты, апельсины занимают десятки тысяч гектаров, в это трудно поверить.

– Как здесь жили? Вот, – продолжает свой рассказ Алехандро, – печальные цифры, позволяющие и без особого таланта к воображению воссоздать картину жизни на Пиносе накануне революции: в 1958 году здесь работали три врача, один фармацевт и четыре медсестры. Больница? Была. На семнадцать коек. И это на весь остров, занимающий 2200 квадратных километров.

Производство электроэнергии на Пиносе чуть превышало миллион киловатт-часов в год (замечу попутно, что сейчас эта цифра возросла уже более чем в тридцать раз). Вся сеть дорог на острове составляла девяносто пять километров. Значительная часть обитателей Пиноса была неграмотна, а в сельских районах школ не было вовсе.

Потом, день спустя, мы встретимся в Нуэва-Хероне в библиотеке с молодыми журналистами, поэтами, прозаиками, работниками радио, книготорговли, встречу эту будет вести Ада Отеро, заведующая отделом пропаганды муниципального комитета СМК, и Ада, показав нам стеллажи с книгами русских и советских авторов (чемпионы популярности здесь – «Повесть о настоящем человеке» Бориса Полевого и «Семнадцать мгновений весны» Юлиана Семенова), будет рассказывать о приобщении молодежи Пиноса к книге, к литературе, искусству, потом мы вместе поедем через весь остров в наш отель ужинать, и по пути Ада будет вспоминать...

Она будет вспоминать 1963 год, когда страшный циклон «Флора» нанес ужасный ущерб острову, когда гибли люди, когда библейский потоп заливал плодородные земли, когда погибал скот и казалось, нет на свете сил, которые смогут вернуть к жизни многострадальный остров. Жители стремились покинуть это благословенное, это проклятое место, и появлялось опасение, что Пинос заслужит еще одно имя – Покинутый остров.

Ада будет вспоминать 1965 год, когда Фидель Кастро призвал молодежь восстановить экономику острова, вернуть Пинос к жизни.

Ада вспомнит год 1967-й, когда первые добровольцы высадились на острове Сокровищ. Сюда плыли только те, кто хотел этого сам, кто мечтал попасть на эту удивительную, невиданную по своему размаху молодежную стройку.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• …
• 23
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.