— Я обедал где надо! — радостно подтвердил Генка. — И с кем надо!

У школы он трагическим жестом сдернул с головы берет, слегка поклонился печально:

— Прощай, брат...

Оглянувшись на школьные окна, Лаптев сунул Генке кулаком в бок и быстро вошел в подъезд. Уроки уже кончились.

Его встретила завуч, пожилая низенькая женщина, очень гладко причесанная, в зеленой китайской кофте и зеленых шерстяных носках, надетых поверх капроновых чулок. Из райкома ей уже звонили... Оглядев Лаптева, она повела его за собой. Он шел, немного присмиревший, с тем чувством, какое испытывает даже взрослый человек, зачем-либо пришедший в школу, — грусти, теплоты и уже отчужденности от мира детства.

В классе, куда она его привела, пахло мелом, чернилами, цветы стояли на подоконниках.

Лаптев думал, что будет много детей, может, целый класс, но его ждали четыре девочки и четыре мальчика. Завуч прикрикнула на них, что не все встали, когда Лаптев вошел, представила его и села рядом с ребятами — послушать. Это было неожиданно.

Ребята шептались. Он заметил, что только у одной девочки была коса, и то какая-то необычная, свернутая набок, а другие были подстрижены и подвиты. Один из мальчиков носил очки. У другого уже пробивались усы, а двое других выглядели младше, но держались все мальчишки вместе.

— Ну, давайте познакомимся, — предложил Лаптев, и они, поглядывая на завуча, назвали свои фамилии. Лаптев записывал.

— Мы надеемся, что вы к празднику хороший фотомонтаж выпустите — со стихами и карикатурками, — сказала завуч.

Девочки переглянулись, и одна фыркнула.

— Кротова, ты что кривляешься? И сидишь вопросительным знаком? — немедленно обратилась к фыркнувшей завуч.

Кротова выпрямилась. Это была девочка с косой. Щеки ее были так нежно румяны, глаза так прозрачно голубы, а волосы золотисты, что ее лицо казалось неживым, если бы не подвижный рот, если бы не быстрая, яркая улыбка, возникающие и тающие ямки на щеках.

Бог его знает, как оно сложилось бы дальше, но в школу пришла мать какого-то ученика, и завучу пришлось выйти.

— Выкатилась наконец Бабариха! — дерзко сказала Кротова. — Вот теперь давайте по-настоящему знакомиться.

— Ну, давайте! — улыбнувшись, согласился Лаптев.

— Вот Марина Панина — она стихи пишет. — И Кротова показала на стриженую пухлую девочку с тяжеловатым взглядом серых глаз. — А эти две — Валя Туганова, Света Петрова — прозаики. Мальчики у нас — Вова, Коля и Алеша — все втроем пишут пьесу, ну, а я ругаю все, что они делают, — критик, значит!

И Маша Кротова превесело засмеялась.

— Ну, пусть кто-нибудь почитает свое произведение, а мы все послушаем, — предложил Лаптев.

Ребята переглянулись, потом Маша Кротова сказала:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.