Папа Римский, мой друг

Евгений Крявкин| опубликовано в номере №1119, январь 1974
  • В закладки
  • Вставить в блог

Дурацкий вопрос. Папа Римский вполне мог заменить меня манекеном - разницы не было бы.

Оборвалась гонка только на площади, где стояли студийные автобусы.

К нам неторопливо подошел человек в белой замшевой куртке, расстегнутой на толстом животе. Он встал вплотную с окошком, в которое высунулся Папа Римский, вопросительно поднял брови, ткнул пальцем через его плечо в мою сторону.

- Я хотел его до поворота подвезти. - Папа Римский был заметно смущен. - Сам не знаю, как так получилось.

- Урбанский хоть при деле был, - сказал толстяк сипловатым баритоном. - А за что ты дал смерти побаловаться этим парнем?

Толстяк перевел взгляд на лицо Папы Римского. Не опуская вытянутой руки, шевельнул пальцем и выдернул из - под усов Папы Римского розу, на которой после гонки остался один лепесток. Он брезгливо разжал пальцы, и остаток цветка упал на асфальт возле неостывшего баллона колеса.

Глядя вслед толстяку, Пала Римский грустно сказал мне:

- Его можно понять. Я его понимаю.

- Кто это?

Папа Римский обернулся ко мне и стал внимательно рассматривать, как будто впервые в жизни увидел меня, как будто оказалось, что в машине находится тайком забравшийся «заяц».

Папа Римский выругался по - грузински, а потом по - русски.

- Если бы мы разбились, он бы попал в тюрьму.

Я обрадовался, что человек в белой замше вернется к своей семье, будет снимать еще много других кинокартин. Я обрадовался потому, что если бы толстяк попал в тюрьму, я сейчас бы не радовался. Да и никогда больше.

- Что сидеть? - спросил меня Папа Римский уже обычным голосом. - Встать не можешь? На тебе же ремня нет.

Он отцепил свою лямку, толкнул дверцу. Уже стоя на асфальте, он с хрустом развел в стороны руки и захохотал.

Я постарался хоть улыбнуться, сунул в угол рта сигарету и вылез из машины.

- Понимаешь, - весело говорил Папа Римский, обняв меня за плечи, когда мы широкими шагами спускались к морю, - тебе это надо было. Когда я тебя увидел, там, после самолета, мне тебя жалко стало. Хоть я не за тобой приехал, но все равно. Я не ученый человек. Я не знаю, от чего ты там убежал, но убежал ведь, ясное дело. Сейчас сюда едут только по горящим путевкам. Путевки у тебя нет, но у тебя что - то горело. А ты морем хотел потушить? Вчера ночью на твое лицо смотреть противно было.

- А сейчас - нет?

- Другое лицо, слушай! Другой человек идет с Палой Римским после работы.

- Вон, смотри, - сказал я, - в той будке вино. Давай по стаканчику? Раз все так.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены